Любовь и бесчестье

Лицо поверенного было длинным и узким, лоб широким, а нос походил на кнопку. Борода его была коротко и аккуратно подстрижена и сливалась с бакенбардами, привлекая тем самым внимание к большим карим глазам. Уши казались узкими, остроконечными и прилегали к голове.

Мистер Керр напомнил ей серьезную белку. Сходство усиливала его манера похлопывать по бумагам краями ладоней, будто эта стопка бумаги была вроде найденного белкой ореха.

Но то, что Вероника почувствовала в нем, то, что исходило от него, ничуть не было забавным.

Его окружало странное темное облако, будто он был разгневан, но старался скрыть это. Вероника наклонила голову и намеренно принялась оправлять юбку, стараясь разгадать чувства мистера Керра. Раскаяние? Печаль? В нем и его чувствах было что-то отталкивающее.

— Лорд Фэрфакс дал мне указания сообщить вам о составленном для вас брачном контракте, леди Фэрфакс. Хотя обычно он составляется до брака, но его милость не хотел привлекать к этому вашего дядю.

— Брачный контракт?

— Да, — ответил мистер Керр и назвал такую сумму денег, что Вероника в изумлении воззрилась на него.

— Это слишком щедро, — сказала Вероника.

Более чем щедро. На такие деньги она могла с комфортом прожить всю жизнь.

— Почему, мистер Керр? — спросила она, прижимая к юбке влажные ладони.

— Почему — что, леди Фэрфакс?

Углы рта мистера Керра приподнялись и поползли вверх, и теперь он походил на разгневанную белку.

— Я согласен, леди Фэрфакс, что это странно. Но все же его милость проявил безусловную твердость и настаивал на том, чтобы вы могли спокойно жить на эти деньги сами по себе.

В желудке у нее образовалась ледышка.

— Он не предполагает оставаться со мной, мистер Керр? — заставила Вероника себя спросить. — Он аннулирует наш брак?

Поверенный посмотрел на нее с удивлением и несколько секунд не произносил ни слова.

— У вас есть основания считать, что он хочет аннулировать брак, леди Фэрфакс?

Вероника кивнула.

— В таком случае на вашем месте я не стал бы думать об этом. Особенно принимая во внимание то обстоятельство, что его милость принял меры, чтобы так щедро обеспечить ваше будущее.

Из-за щедрости Монтгомери люди перестанут принимать во внимание ее сиротство и оказывать ей покровительство. Теперь у нее будет достаточно денег, чтобы иметь собственный дом независимо оттого, что случится в будущем.

— Мой муж собирается вернуться в Америку, мистер Керр?

Поверенный ответил не сразу. Наконец по истечении мучительной для нее паузы покачал головой:

— Мне об этом ничего не было сказано.

— А он сказал бы вам?

Лицо мистера Керра выразило неодобрение. Его раздосадовал ее вопрос? Или мысль о том, что Монтгомери мог что-то предпринять, не советуясь с ним?

— Ему пришлось бы это сделать, леди Фэрфакс. Есть много тонкостей, которые следовало обсудить, если бы его милость решил вернуться в Виргинию.

Вероника говорила себе, что не стоит пытаться проникнуть в планы Монтгомери, а лучше быть благодарной за то, что он столь благородно устроил ее дела.

— Если вы подпишете эти бумаги, леди Фэрфакс, — сказал мистер Керр, — я представлю их соответствующим официальным лицам. И в следующий раз мы увидимся уже в Шотландии.

— Вы отправляетесь в Шотландию, мистер Керр?

— Я живу там, леди Фэрфакс. В Донкастер-Холле.

Вероника поставила свою подпись там, где указал поверенный, стараясь держать свои чувства в узде. Позже, оказавшись одна, она сможет обдумать все, что он сказал, и решит, стоит ли ей беспокоиться.

Дела Монтгомери успешно завершились. Он заручился обещанием нескольких компаний немедленно удовлетворить его заказы и отправить в Шотландию все, что он счел необходимым. Лондон был слишком людным и перегруженным местом для него и его целей. Монтгомери вошел в свой городской дом, занятый мыслями о том, какой вид придать комнатам, полным воздуха, и остановился только при виде своей жены.

Вероника сидела на ступеньках лестницы.

Не требовалось быть ясновидящим, чтобы понять, что она раздосадована.

— Вижу, что вы ждете меня, — сказал Монтгомери.

Вероника не ответила, только встала, спустилась вниз по ступенькам, продолжая пристально смотреть на него. Но вместо того чтобы подойти к нему, она направилась в гостиную, не оглянувшись, чтобы удостовериться, что он следует за ней.

Монтгомери размышлял, не стоит ли отправиться в библиотеку и закончить составление списков необходимого оборудования, но отказался от этого. Со вчерашнего вечера, когда он решил, что лучше сохранить целомудрие, чем отправиться в постель к незнакомке, было ясно, что этого разговора не избежать.

Похоже, Веронику сердило такое решение.

Однако первый вопрос, который она задала ему, когда Монтгомери последовал за ней, оказался совсем иным.

— Вы возвращаетесь в Америку?

Монтгомери вошел в гостиную — просто, без изысков обставленную комнату, прямую противоположность той, где был заключен их брак.

Вероника сжала руки перед собой и подняла на него глаза.

— Вы берете меня с собой?

— Что заставило вас подумать, что я поеду в Шотландию без вас?