Любовь и долг Александра III

Я чувствую, что могу полюбить милую Минни, тем более что она так нам дорога. Даст Бог, чтобы все устроилось, как я желаю. Не знаю, что скажет на все это милая Минни; я не знаю ее чувства ко мне, и это меня очень мучает. Уверен, что мы можем быть счастливы вместе. Я усердно молюсь Богу, чтобы Он благословил меня и устроил мое счастье.

А ночью приснилась ему Мария Элимовна, их последняя встреча. Произошла она утром того дня, когда предстояло отплывать в Данию. Александру нужно было проститься с графиней Тизенгаузен, и он вошел в лицейский корпус, примыкавший к Большому Царскосельскому дворцу. В корпусе жили придворные служащие и фрейлины. Коридор был пуст. И тут он лицом к лицу столкнулся с Мари Мещерской.

– Вы? – пробормотал он.

– Вы? – прошептала она.

Мгновение они смотрели друг на друга, а потом Мари вдруг бросилась ему на шею и поцеловала. Александр обнял ее, тоже стал целовать. Через мгновение оторвались друг от друга…

– Прощайте.

– Прощайте и вы.

Он пошел дальше как во сне.

Мари побежала в свою комнату, кинулась на постель, вся дрожа. Любовь с наследником престола! Последний поцелуй! Да прочитай она об этом в каком-нибудь романе – ни за что не поверила бы! А теперь у нее впереди – княгиня Мещерская не выдержала и проговорилась о своей встрече с госпожой Демидовой-Карамзиной – замужество с богатейшим женихом России!

Мари взвизгнула от восторга и покрепче прижала к груди подушку, словно свою счастливую судьбу…

Конечно, Александр ничего этого не знал. Он просто видел прощальный поцелуй во сне, а затем Мария Элимовна разжала руки и уплыла от него… Облик ее изменился, она была вся в черном и почему-то держала на руках ребенка. Ребенок исчез, а Мария Элимовна вошла в какую-то комнату, полную людей, и среди них почему-то оказался Никса.

Александр проснулся, вскочил, подошел к окну. Нашел ощупью имя брата на стекле… Сел к столу и быстро написал:

Милый па, пожалуйста, не думай, что это только пустые слова, я боюсь, что ты не будешь мне верить после всего того, что произошло в последнее время в Царском. Но я совершенно переменился и сам себя не узнаю.

После этого он успокоился и пошел досыпать. Завтра должно было все решиться.

Он думал, что отважится сделать Дагмар предложение, но времени для этого как-то не нашлось. Продолжалось веселье, завтракали в парке, за столом царила непринужденная атмосфера, а Дагмар смотрела так ласково, что он почувствовал себя увереннее. Кажется, ему здесь действительно были рады, а «пошлую газету», как говорил папá, забыли. Когда после завтрака пили вино и болтали обо всем на свете, Александр вдруг осмелел и рискнул дуэтом с братом спеть несколько куплетов из новой оперетты Жака Оффенбаха «Прекрасная Елена», которая еще не дошла до Дании. Его поразило, что Дагмар мигом подхватила мелодию и, хотя не знала слов, напевала вместе с ними. Владимир замолчал, и Александр удивился, как слаженно звучат их с Дагмар голоса. В этом он уловил особенный смысл. Как он мог даже на минуточку помыслить, что от нее можно отказаться?! Вот болван! Истинный болван! Как Мария Элимовна улетела от него во сне, так и наяву она начисто покинула его сердце и мысли под влиянием всепобеждающего очарования Дагмар.

Дни мелькали в поездках по стране и развлечениях. Во дворец вернулся Фредерик, приехал брат Алексей… В этой суматохе сделать предложение было некогда, к тому же Александр чувствовал, что его решимость ослабевает. А вдруг Дагмар только изображает, будто он ей по душе? А если ее привлекает лишь возможность стать императрицей?

Он все глубже погружался в меланхолию, словно не понимая, чего от него ждут.

– Почему он молчит? – возмущался король Кристиан вечером в своем кабинете. – Неужели не понимает, в какое нелепое положение ставит Дагмар?!

– Иногда мне хочется дать ему хорошего пинка, – мрачно отвечал Фредди. – Или вызвать его на дуэль!

– Почему он молчит? – в это же самое время терзалась Дагмар в своей спальне. – Он меня не любит. Я ему не понравилась при встрече!

– Иногда мне хочется дать ему хорошего пинка! – возмущалась Тира, обнимая сестру и не подозревая, что повторяет слова брата. – Он не понимает, что счастье само идет ему в руки! Надо только протянуть их и взять.

– Но он не хочет протягивать… – вздохнула Дагмар.

– Значит, надо его заставить! – Тира стукнула кулаком по спинке кровати, и Дагмар подумала с печальной улыбкой, что у лейтенанта Марчера не было никаких шансов противиться ее натиску.