Любовь и другие катастрофы

Кейти вдохнула затхлый запах конюшен под палубой и погладила смирного коня, в стойле которого сидел Мэтью. По-видимому, корреспондент ничуть не удивился, увидев ее в своем убежище. Кивнув вместо приветствия, она протянула ему стакан рома в качестве знака примирения. Он взял его и выпил залпом, даже не поморщившись.

– Сядь. – Он жестом показал на устланный соломой пол.

Она хотела возразить – ведь он сидел на бочке с водой, – но решила не испытывать судьбу и села, тесно прижав ноги к груди и пристально уставившись на свои колени.

– Прости, что не рассказала тебе, – сказала она. – Но ты бы ни за что не взял меня на работу, если бы знал. К тому же я так давно притворяюсь мальчиком, что ни с кем об этом не говорю.

Мэтью не ответил. Она скорчила рожицу своим коленям, пытаясь придумать, что еще сказать. Ей казалось неправильным обсуждать то, что она скрывала от всех несколько лет и от чего зависела ее жизнь.

– Как давно? – наконец спросил он. Все это время Мэтью теребил щетку для лошадей, склонив голову так, что челка скрывала его лицо. Хотя и без того было понятно, что он имеет в виду, он уточнил: – Как давно ты так живешь? Ну, притворяясь мальчиком?

– Четыре года. После приюта мне пришлось бы идти в работный дом. Так было лучше.

– Четыре! – В его нарочито ровном голосе послышалось изумление, и на секунду она услышала прежнего Мэтью. – Сколько же тебе лет?

– Семнадцать будет на Рождество. – Кейти замолчала, а потом задала давно мучавший ее вопрос: – А сколько… сколько тебе?

– Двадцать один год. – Она немного удивилась, ожидая, что он старше. Так много достиг, и так молод!

– И все это время никто не знал, что ты – девушка? – Слово «девушка» было произнесено шепотом, почти как ругательство.

– Нет. Хотя все может измениться, когда я стану старше и у меня не вырастет борода.

– Как тебя зовут на самом деле?

– В приюте меня звали Кейти. Кэтрин.

– Кэтрин, – тихо повторил он, и это всколыхнуло в ней гораздо более сильные чувства, чем она ожидала. Она отвернулась, надеясь, что Мэтью ничего не заметил.

Он бросил щетку и выпрямился, все еще стараясь не встречаться с ней взглядом, но его плечи немного расслабились и вел он себя спокойнее.

Внезапно Кейти почувствовала приступ тошноты, а когда он закончился, она не могла понять, где они находятся. На мгновение ей показалось, что они в н а с т о я щ е й конюшне, утреннее солнце освещает золотистую солому, а Мэтью скользит по ее одежде темными глазами, приоткрыв рот…

Она моргнула, и видение исчезло. Никакой настоящей конюшни – все те же грязные внутренности корабля, но Мэтью действительно смотрел на нее – так, словно позволил себе наконец сравнить хорошо знакомого ему Кита с девушкой в мальчишеской одежде. Когда их глаза встретились, она почувствовала, что он видит ее насквозь.

– Можешь спросить все что хочешь, – мягко сказала она.

– Тебе не больно? – быстро спросил Мэтью и сразу же покраснел еще сильнее.

– Не больно? Что?

– Ну… перетягиваться? Ты же, наверное, делала это неделями, годами, каждый день…

Удивленная, она машинально обхватила себя за плечи. Он внимательно наблюдал за ней. Довольно невинный взгляд, но у нее по шее побежали мурашки.

– А, это. Не очень. Сейчас немного больно – я давно не снимала бинты. Здесь негде остаться одной.

– Но ведь ты все это время чувствуешь себя скованной?

– Разве ты не слышал о корсетах? – криво усмехнулась Кейти.

– Да, разумеется.

– Труднее всего коротко стричься, – призналась она. – Я бы так хотела отрастить волосы.

– Да, нелегко тебе приходится, – ответил он. Его глаза снова блестели, а голос звучал почти лукаво, хотя и немного отстраненно.

– Ага. С этой стрижкой я похожа на двенадцатилетнего мальчишку.

– Да, есть немного…

– Мэтью! – воскликнула она в притворном негодовании.

Он беспомощно пожал плечами. При взгляде на него у нее щемило в груди.

– Больше у тебя нет секретов? – дрожащим голосом спросил он. – Не уверен, что смогу еще что-нибудь перенести.

Она выдавила смешок, но внутри у нее все перевернулось.

– Нет, – солгала она.

В тот день она заметила, что ее походка стала более плавной, как у девушки. Почему ей было труднее притворяться теперь, когда Мэтью знал? Внезапно она почувствовала себя такой женственной. Она напомнила себе, что все еще должна притворяться мальчиком, и постаралась ходить широкими, уверенными шагами.

Карлайл, Англия, 1745

После разговора в конюшне Кэтрин и Мэтью почти четыре дня избегали друг друга с неловкой, но яростной решимостью. Она видела, как он расчесывает гривы лошадям, и шла в другую сторону. Или, наоборот, заметив его за разговором с каким-нибудь слугой, направлялась к ним, чтобы… попросить горячей воды, но стоило ей подойти ближе, как он испарялся из виду.