Любовь и другие катастрофы

На аллее, ведущей к воротам, показался огонек фонаря, и в его свете она различила знакомые черты.

Мэтью…

– Мэтью! Это я!

– Кэтрин?

– Пожалуйста, впусти меня, – еле выговорила она с облегчением.

– Что ты наделала? Ты… Ты с ума сошла!

– У меня не было выхода. Я не могла уехать.

– Ты просто… господи! – воскликнул он, в отчаянии запустив руку в волосы. – Зачем ты это сделала?

– Потому что, – тихо произнесла она. – Впусти меня, пожалуйста.

Он молча открыл ворота. Кэтрин закусила губу, опасаясь, что он рассержен на нее. Но Мэтью тут же притянул ее к себе.

– С тобой что угодно могло случиться в ночном городе, – пробормотал он, уткнувшись в ее шею.

– Прости, – прошептала она, – я не могла уехать после всего, что мы сделали. – И еще тише добавила: – Я не могла оставить тебя.

Она нерешительно положила руки ему на талию. Прошло много времени, прежде чем они отпустили друг друга.

Документы/в3/Временной-пейзаж-1854/МС-8

Примечание: Приказ из Англии, положивший начало вторжению в Крым

Документы/в3/Временной-пейзаж-1854/МС-9

Примечание: Путь Британской армии в Крым через Османскую империю. К моменту выхода из Варны численность армии уменьшилась до 27 000 человек, главным образом в результате эпидемии холеры. Французская армия также понесла потери, и ее численность не превышала 30 000 человек, а численность турецкой армии составляла около 7000. Положение коалиции было бедственным – ощущалась нехватка продовольствия, а палатки солдат не были подготовлены к дождливому климату.

Крым, 1854

Они стояли в очереди за палаткой. Кейти уткнулась Мэтью в грудь и еще крепче прижалась к нему, пытаясь унять дрожь. На них смотрели, но ей было плевать. От холода она не чувствовала ни рук, ни ног.

В Варне они провели несколько недель. Наконец войскам было приказано отправиться в Крым, где планировались активные действия против русской армии. Пьяные солдаты на палубе то и дело нестройно затягивали гимн, – подбадривали себя, что ли? Их было намного меньше, чем на корабле, плывшем из Саутгемптона: сотни полегли от холеры. Кейти и Мэтью держались вместе, надеясь на то, что в пути не произойдет ничего ужасного.

К счастью, все обошлось, но у берегов Крыма им пришлось подождать еще пару дней, пока отправленные на разведку шлюпки выберут место для высадки. Погода стояла ужасная, дождь лил не переставая, и Кейти совершенно выбилась из сил, когда они добрались до места временного размещения лагеря. Она подозревала, что больше не вынесет трудностей, а ведь настоящая война еще только начиналась.

Уже на следующий день после высадки британские войска должны были выдвинуться навстречу русской армии, и об отдыхе можно было только мечтать.

Очередь за палатками продвигалась медленно.

– Еще немного, – прошептал Мэтью, желая подбодрить Кейти. – По крайней мере, можно надеяться, что без палатки мы не останемся.

Она со вздохом кивнула. Поставят палатку и лягут спать, а что будет завтра, об этом и думать не хотелось.

Мэтью отстранил ее от себя и обратился к офицеру, отвечавшему за выдачу снаряжения:

– Я Мэтью Гэллоуэй, корреспондент газеты «Таймс». Мне обещали предоставить палатку на общих основаниях.

Он передал офицеру письмо за подписью лорда Рэг-лана. Офицер бросил на бумагу взгляд и, не читая, вернул Мэтью.

– Ничего не знаю, это не в моей власти, советую вам обратиться к генералу. – Он мотнул головой, показав в сторону большой палатки, в которой, очевидно, был штаб.

– Благодарю за совет. – Мэтью ответил вежливо скорее по инерции.

У Кейти возникло мрачное предчувствие, что им, возможно, придется побороться за палатку. По мере того как все больше статей дотошного корреспондента выходило в «Таймс», в офицерском составе по отношению к нему все чаще проскальзывала злоба.

– Мэтью, подожди, – окликнула она его. – Успокойся, все будет хорошо. Дадут нам палатку. Нет, ну правда.

– Что бы я без тебя делал? – Он по-дружески обнял ее, и она почувствовала горячее дыхание на своей шее.

Ее охватила дрожь, и теперь вовсе не от холода.

– Наверное, завял бы, цветочек ты нежный. – Жаль, что объятие было только дружеским.

– Да уж, – с легкостью согласился он и отстранился. На глаза ему упала прядь волос, и она, не удержавшись, поправила ее. Ей и в самом деле было все равно, что о них подумают солдаты.

У штабной палатки стоял часовой.

– Куда прете! – грубо сказал он.

– Нам нужно поговорить с генералом, – ответил Мэтью. – Он там?

Солдат сдвинул брови:

– Он занят. Вам назначали встречу?