Любовь и другие слова

— Нам обязательно это делать, — Я чувствую, что сейчас разрыдаюсь. — Ты знаешь, что происходит. — Подняв руку, я начинаю перечислять события по пальцам: — Я едва знаю Шона. Мы обручились через два месяца. Я сталкиваюсь с Эллиотом у Сола и вижу его как… не знаю, как удар по душе. А потом, что ты знаешь? Эллиот вернулся в мою жизнь и, сюрприз! Я думаю, что с Шоном, возможно, не все так хорошо.

Сабрина кивает, но ничего не говорит.

— Теперь ты молчишь? Я думала, ты будешь рада это услышать.

— Дело в том, что я хочу, чтобы ты была счастлива. Я хочу увидеть ту искру, которую я видела в тот день. Я хочу видеть, как ты краснеешь, когда кто — то просто смотрит на тебя.

— Сабрина, я была счастлива с Шоном. То, что я чувствую себя более цельной, когда рядом Эллиот, не означает, что эти чувства более обоснованы или более счастливы.

— Правда? Ты хоть знаешь, на что похоже счастье? На днях я задавалась этим вопросом. Видела ли я тебя когда — нибудь счастливой до пикника?

Это похоже на жестокий толчок от человека, который знает меня уже десять лет. — Ты шутишь.

Она качает головой. — Когда Эллиот подошел к нам… Клянусь, это был первый раз, когда я видела, чтобы ты так улыбалась — всем телом — и это заставило меня усомниться во всем, что было в твоей личности до этого.

— Вау, — говорю я медленно. Это кажется… огромным.

— Ты думаешь, что счастлива, но ты едва живешь.

— Сабрина, это ординатура и работа восемьдесят с лишним часов в неделю.

— Нет, — говорит она, решительно качая головой. Она откинулась на стуле, взяв с собой кружку с кофе. — Ты помнишь первый курс?

Я чувствую, как на меня надвигается холодная тень того времени. — Едва ли.

— С тех пор как я встретила тебя, Эллиот был третьим человеком рядом с нами, каждую секунду. Иногда мне казалось, что то, что ты мне рассказывала, ты рассказывала только потому, что его там не было. — Она поднимает руку, когда я начинаю отвечать на это. — Это не жалоба, между прочим. У меня был Дэйв, и у меня была ты. У тебя была я… но у тебя был и он — в твоих мыслях, в каждом твоем поступке. Когда ты встречалась с парнями, это было похоже на… ты ускользала и возвращалась тайком ночью, как будто кто — то мог разозлиться, что ты была на свидании.

Выпустив длинный вдох, я изучаю ее, ненавидя ее за то, что она делает это, за то, что выкладывает эти истины, которые до сих пор жили только в пыльных тенях моей памяти, в публичное пространство.

— Когда ты впервые переспала с Джулианом? Ты помнишь это?

Я издала смешок — стон. Помню. Это было в середине первого курса. Играющий на гитаре, длинноволосый Джулиан был полубогом в кампусе, да еще и на первом курсе. Красивый, в меру тщеславный, не такой глубокий, каким он себя считал — или, может быть, это только мое мнение задним числом. По какой — то причине он начал добиваться меня в октябре, к вящей зависти поклонниц его группы. В конце концов я согласилась пойти с ним на свидание; в то время я думала, что, возможно, погрузившись во что — то с кем — то другим, я смогу заставить все вернуться в Калифорнию.

Мы занимались сексом у него дома после нашего первого свидания. Я почти ничего не помню об этом, кроме того, что во время секса я думала о том, что есть по крайней мере пятнадцать других женщин, которые хотели бы оказаться в этой постели прямо сейчас, и что он, вероятно, делал все это довольно умело. Но все, чего я хотела, это чтобы он закончил, и я могла пойти домой и свернуться в клубок.

Я вернулась в комнату общежития, которую делила с Сабриной, и не успела сказать ни слова, как меня вырвало на ее любимую пару фиолетовых Docs, после чего я упала в истерическую лужу и рассказала ей все об Эллиоте.

— Бедный Джулиан, — говорю я.

— Он был милым, — говорит она. — И это сработало на какое — то время, потому что ты не была заинтересована. Ты никогда не вкладываешься, Мейси. У тебя есть только горстка людей, которых ты действительно можешь назвать друзьями, а все остальные остаются на поверхности.

Я собираюсь возразить, но она нахально поднимает руку, чтобы остановить меня.

— Позволь мне сказать, я работала над этой речью с самого пикника.

Я улыбаюсь, несмотря на свой гнев. — Хорошо.

— Я уверена, что Шон — отличный парень, но это другая версия тебя и Джулиана; все лежит на поверхности. Ты никогда не почувствуешь того, что чувствовала к Эллиоту, но это удобно: ты все равно не хочешь чувствовать это снова.

Я напряженно киваю. Сабрину нельзя винить за то, что она произнесла вслух то, о чем я тоже начала задумываться.

— Но, черт возьми, Мейс, — мягко говорит она, — разве это не кажется эгоистичным? Ты даешь только столько, сколько сама готова. К счастью, в этот раз Шон доволен объедками.

Я откидываюсь в кресле. — Боже мой, — говорю я. — Скажи мне, что ты на самом деле думаешь.

Она пожевала нижнюю губу, изучая меня. — Ты хочешь сказать, что я не права?

Я провожу руками по лицу, чувствуя себя более уставшим, чем за всю неделю. — Все не так просто, и ты это знаешь.