Любовь и смерть в прямом эфире

— А я не понимаю, как убийца узнал, что у Суворова самый высокий рейтинг.

— Если он догадался, как организовать два несчастных случая и одно самоубийство, то уж о рейтинге сообразит, не переживай.

— Знаешь, что я думаю?

— Ну?

— Что это только игра. Инсценировка. Уж слишком быстро Сеня поправился.

— Игра?! Инсценировка?! Так он в прямом эфире с каната долбанулся! А кровь?! А труп Залесской?

— А… Вдруг она тоже жива?

— И Суворов жив? Ну ты, подруга, даешь! Но зачем?

— Подогревают интерес к «Игре».

— Знаешь, я наведу справки. Все-таки в органах работаю. Хотя просто уверен, что вся информация держится в секрете. Все, что касается «Игры на вылет». Ну, ты собираешься?

— Да.

В восемь вечера канал ММ-2 впервые не ведет в прямом эфире трансляцию из особняка. На экране — телевизионная студия. Внизу номера телефонов, по которым можно звонить. В студии — руководитель проекта Август Янович, молоденькая блондинка — телеведущая, Маня Суворова, еще какие-то женщины явно не городского вида и бородатый мужик. Видимо, родственники Артема Арсеньевича Суворова. Маня в темном платье, промакивает платочком заплаканные глаза:

— Это я подарила Артюше электробритву.

— А это та самая электробритва? — жадно спрашивает телеведущая.

— Да, — кивает Маня. — Та самая. Она уже старенькая, и я говорила Артюше, что надо бы давно новую купить…

— Значит, изоляция могла от времени перетереться?

Маня снова кивает.

— В эти дни я благодарна за помощь всем организаторам проекта, особенно Августу Яновичу…

Тот скромно кивает.

— …Благодарна зрителям, которые начали перечислять деньги на счет… (Есть еще и счет?!) Родным, близким, друзьям…

— Интересно, сколько ей заплатили? — поворачивается к Стасу Люба. Тот пожимает плечами.

— …Солидная компенсация. Конечно, это не вернет мне мужа, — Маня снова всхлипывает, — а детям отца.

— Простите, у нас звонок. — Телеведущая мило улыбается. — Вообще-то у нас очень много звонков, но мы постараемся дать возможность высказаться как можно большему количеству наших телезрителей. Алло? Говорите! Вы в эфире.

— Вы меня слышите? — Треск, писк.

— Алло? Говорите!

— Слышите меня?

— Видимо, звонок из другого города. Алло? Откуда вы звоните?

— Хабаровск на связи.

— Хабаровск?!

— Почему не показываете «Игру на вылет» по центральному телевидению? Я был у родственников в Москве, смотрел несколько серий. Приехал домой. Рассказал. Мы требуем трансляцию на всю страну.

— Вы что-то хотели сказать жене Артема Арсеньевича? Алло?

— Я хотел сказать, что это безобразие! Все деньги из нашего бюджета идут в столицу! Почему вы смотрите, а мы нет?!

— Как вы до нас дозвонились? Вы видите нас?

— Нет. Не вижу. Но у меня есть телефон. Я записал, когда был в Москве. Алло?

— Алло?

— Это «Игра на вылет»?

— Да.

— Ну, слава богу! Дозвонился наконец! Я хотел проголосовать за инженера. (Жуткий треск.) Наш человек.

— Извините, но у нас тут…

— Что? Алло? Алло?

— Видимо, связь прервалась, — говорит телеведущая. — Немного неудачно. Вы сами видите, какой интерес к «Игре на вылет»? Даже в других городах. Видите.

Маня взволнованно говорит:

— Я еще хотела сказать…

— Простите, у нас звонок. Алло?

— Алло?

— Откуда вы звоните?

— Из Москвы.

— Замечательно!

— Я хотел сказать, что раз жена говорит, что это несчастный случай, значит, и есть несчастный случай. Почему запретили «Игру»?

— Ее никто не запрещал, — растерянно говорит журналистка. — Руководство проекта решило…

— Дайте прямой эфир «Игры на вылет»! У нас в стране свобода слова! У нас демократия!

— Спасибо. Простите, у нас много звонков. Спасибо. Алло?

— Дерьмократы хреновы! Вам бы только людей угробить!

— Алло? Это Москва?

— Какая, на хрен, Москва! Область! Кровных своих не жалко вам высказать! Денег девать некуда вам, москвичам! Да я готов за десять тыщ…

— Видимо, связь прервалась, — взволнованно говорит журналистка. — Со звонками пока подождем.

В этот момент к Мане обращается Август Янович:

— А вы, Мария Григорьевна, хотите, чтобы прервали «Игру»?

— Я? — теряется Маня. — Но зачем же?

— Ваш муж… э-э-э… умер…

— Но это же несчастный случай, бритва виновата. Такое и здесь могло случиться…

— Меньше чем за миллион такого не скажешь, — снова поворачивается к Стасу Люба. — Интересно, дали ей его?

— Пожертвованиями соберет. Так, страсти разгораются.

— У нас еще один звонок. Алло?

— Это Москва. Скажите, теплые вещи куда приносить? К вам в студию?

— Теплые вещи? — снова теряется журналистка.

— Ну да. У меня тут в гардеробе старый фильдеперсовый костюм, штиблеты почти новые, габардиновое пальто.

— Спасибо, спасибо. Теплые вещи нам пока не нужны. Ну что, еще звоночек?

— Алло? Это «Игра на вылет»?

— Да.

— Хотел сказать, что мы все поддерживаем руководство проекта. Поддерживаем участников, поддерживаем их родных и близких.

— Ну, слава богу! — облегченно вздыхает журналистка.

— Алло?

— Да-да! Говорите!!

— И верим, что «Игра» вернется в эфир. Мы к ней привыкли.

— Спасибо! Огромное спасибо!

— И да здравствует мир во всем мире!

Журналистка отпивает глоток воды из стакана:

— Ну, вот и долгожданные слова поддержки. Мария Григорьевна, миллионы телезрителей с вами.