Любовь и смерть в прямом эфире

— Это можно пережить. Больно, но можно. Настоящие друзья могут сделать из нас только жалких неудачников, зато настоящие враги великих людей. Хотя я не согласен с тем, что время лечит. Все равно обидно. И самое обидное, что никому больше не хочется верить. Кажется, что все тебя только используют. Не дай бог родиться талантливым и добрым.

— Я не талантливая. А насчет доброты… Не знаю. Какая есть. И мне отчего-то не по себе. Происходит что-то ужасное, а мы все не можем это изменить. Ну почему?

— Потому что не можем договориться. Не верим друг другу. Вот ты не поверила, когда я тебе помощь предложил.

— Перестань.

— Ладно, ухожу. Я вообще-то хотел вернуть тебе кассету.

— Можешь себе оставить.

— Не хочу.

— Музыка плохая?

— Хорошая. Но я как-то больше Баха люблю.

— Ненормальный!

— Отчего?

— Ты… чужой какой-то. Непонятный. Не такой, как все. Ну чего тебе здесь надо? Нам-то понятно, Люсе, мне: неразрешимые финансовые проблемы. Или слава нужна, как Виолетте. А тебе?

— А я просто так. Может человек сделать что-то просто так? Оттого что захотелось?

— Мало ли чего может вдруг захотеться!

— Я тебе кассету под подушку положу. Может, захочешь на ночь послушать. Не спустишься сегодня?

— Может, и спущусь.

— По-моему, мы с тобой очень похожи, — внимательно смотрит на нее Алексей Градов.

— И?

— По себе знаю: такие люди особенно тяжело переживают предательство. Ты выводы-то делать не спеши.

— А что спешить?

— Ничего. Надо просто найти, за что можно спрятаться. Найти какой-то особый у себя талант, которого больше ни у кого нет. За него спрятаться. Все, что сделал, к тебе же и возвращается, и добро и зло. Не спеши.

— У меня вообще нет талантов. Я обычная.

— Подумай, отдохни.

…Потом они втроем ужинают в гостиной в полном молчании: Людмила, Градов и Виолетта.

— Боже! Как свежего хлеба хочу! — не выдержав, стонет блондинка.

— Типун тебе на язык! — испуганно закрывает Люська рот ладонью. — Кучеренко тоже перед смертью хлеба свежего хотел.

— Да что вы меня все пугаете?!

Зося все-таки спускается в гостиную со словами:

— Всем приятного аппетита.

Трое сидящих за столом внимательно к ней приглядываются. Любе вдруг кажется, что один из них смотрит на Зосю как-то по-особому. С ожиданием.

— Тебе салат положить? — заботливо спрашивает Люська.

— Ха! Салат! Из замороженных овощей! — фыркает Виолетта. — Мы все погибнем здесь от авитаминоза! Вообще-то это свинство полное: лишать нас нормальной человеческой еды. И все это за каких-то два миллиона!

— Что тебе не нравится? — пожимает плечами Градов. — Классные макароны с классной подливкой. Нам всем надо молиться, чтобы Людмила осталась в этом доме до конца «Игры». Ее изобретательность по части еды не знает границ. Люся, что это за подливка?

— Лечо. Из тех же замороженных овощей, — с торжеством смотрит на Виолетту Люська. — Надо только добавить моих особых специй. И мясной фарш.

— Господи, с кем я здесь живу! — Блондинка закидывает ногу на ногу, короткая юбка задирается до самого верха. — Тоска!

Она долго и весьма выразительно зевает. Потом встает и идет к бару.

— Схема прежняя, — улыбается Алексей Градов. — Еще пара таких вечеров, и вверх по лестнице ей не подняться. С кем поспорить?

— Не со мной, — тут же говорит Люська. — Не люблю проигрывать пари.

— Ха! Да чтобы мне напиться, знаете сколько надо? — тут же возмущается Виолетта.

— Все алкоголики так говорят, — осаживает ее Алексей Градов. — А на деле пьянеют с наперстка.

— Вета, ты зря ходишь на каблуках, — говорит Зося. — Это же неудобно.

— Кому как! — пожимает плечами блондинка. — А что ты лично имеешь против каблуков?

— Ничего. Но здесь лестницы крутые.

— Ха! Кстати, как мой подарочек? Не смотрела еще?

— Нет. Не смотрела.

На лице у Виолетты плохо скрытое разочарование. Люся тоже интересуется:

— А мой?

— Потом. Вечером, — говорит Зося.

— Вечером, вечером, вечером, — негромко напевает Виолетта. — Господи, как я хочу вернуться к нормальной жизни!

— А что ты понимаешь под нормальной жизнью? — спрашивает Алексей Градов, но это интересно не только ему, Зосе и Люське, но и многочисленным телезрителям.

— Как это что? — Виолетта делает солидный глоток из стакана и встает в позу посреди гостиной. Ее тронная речь звучит так: — Жить надо весело! Спать до обеда, потом заниматься собой: своим телом, своей прической. Сегодня сходить к парикмахерше, завтра к массажистке, послезавтра в солярий или еще куда-нибудь. Потом прошвырнуться по магазинам, накупить красивых шмоток. А вечером по-настоящему расслабиться. Потратить хренову тучу денег, выпить, оттянуться, подцепить классного мужика. Протрахаться с ним всю ночь и спать до обеда.

— Класс! — поднимает вверх большой палец Зося.

— Супер! — поддерживает ее Люська.

— Мечта! — с иронией говорит Алексей Градов. — Один вопрос: за чей счет?

— Ну есть же мужчины, — томно тянет блондинка.

— С которыми протрахалась всю ночь? — прищуривает Люська яркие голубые глаза.

— Ах, нет. Эти не платят.

— А какие платят? Так, ради интереса? — спрашивает Зося.