Любовь и тайны, меч и порох (СИ)

  Оставшись один против целого отряда, другой крепкий русский воин бросился в атаку. Его тяжелый булат перерубил тонкую татарскую сталь шлема ближайшего нападавшего и по инерции раскроил ему голову. Затем храбрец обрушился на ближайшего черкеса, но получил ответный удар саблей по кольчуге. Сильный удар пришелся в ключицу, одно из звеньев кольчуги прогнулось и болезненно впилась в тело.

Подгоняемый болью русский храбрец вклинился в круг нападавших и стал наотмашь рубить кого попало, слыша предсмертные вскрики противников. Но и его царапнули лезвием по лицу, кровь стала заливать правый глаз. Силы были явно не равны. Тут еще и подоспевшие лучники стали выпускать стрелы, целя в раненное лицо храбреца.

  В это время воевода Михаил Скопин-Шуйский вылезал из углубленного оврага. Его ждали. Накинули на шею прочный аркан и сильно дернули. Воевода крякнул, рванулся, стараясь стянуть державшего. Это почти удалось, но увесистая палица обрушилась на голову князя Михаила...

  Нанес удар один из лучших бойцов в польском войске - пан Рудницкий. Он верно рассчитал силу удара. Кровь хлынула в глаза Скопину-Шуйскому и он потерял сознание.

  Пробитый стрелами в лицо замертво упал и последний боец из княжеской свиты.

  Когда Скопин-Шуйский очнулся, он обнаружил себя в железной клетке прикованным цепями к дубовому столбу так, что трудно было пошевелиться. Клетка и столб находились на телеге, похоже, специально приготовленной для доставки знатного пленника. Светло, солнышко уже взошло. А вокруг не менее двух десятков всадников во главе с известным Михаилу паном Рудницким. Захватили князя в плен и везут в лагерь на расправу. Наверное, уже палач раскаляет в горне пыточные клещи, а в соленом рассоле вымачивают прутья.

   Пан Рудницкий, увидев, что его знатный пленник наконец пришел в себя, подъехал вплотную, постучал тупым концом сабли по клетке и, скаля кривые зубы в улыбке, с акцентом спросил:

  - Ну? Тебе удобно, князь?

  Скопин-Шуйский презрительно фыркнул, посмотрел на пана сверху вниз и промолчал. В плену лучше молчать. В самом деле, о чем с ним говорить? Ляхи и их слуги оказались хитрее, а он по-глупому угодил в западню. В войске оказался предатель, который выдал маршрут воеводы.

  Не дождавшись ответа, Рудницкий сказал:

  - За твою голову мне выплатят награду, равную мешку с золотом. Но если у тебя есть иное предложение, князь, то мы можем поторговаться.

  Прием сработал, Скопин-Шуйский, спросил:

  - А сколько тебе надо чтобы ты забыл, что видел меня?

  Пан Рудницкий воровато огляделся и с лукавым видом произнес:

  - Тебя видел не только я, но и наемники. А чтобы им заткнуть глотки тоже придется платить!

  Князь Михаил просипел:

  - Я вам и заплачу! Мы, Шуйские, род богатый!

  В глазах Рудницкого мелькнул алчный огонек: соблазнительно звучит.

  - Дай мне воз, на котором нагружено столько золота, что его с трудом смогут сдвинуть с места шесть матерых впряженных буйволов, - улыбаясь произнес пан. - Тогда я, может, отпущу тебя на волю!

  Князь Скопин-Шуйский даже присвистнул - ну и жадность! Но чем черт не шутит - не стоит упускать подобный призрачный шанс: нужно выиграть время. Его бойцы хватятся и начнут искать своего пропавшего воеводу.

  Князь ироническим тоном произнес:

  - Что-то ты недорого ценишь ветвь царского рода и "великого мечника". За мной вся Русь с ее неисчислимыми богатствами. Я могу дать тебе столько золота, что двенадцать пар самых сильных буйволов не смогут сдвинуть подобную гору с места.

  - В самом деле? - пан Рудницкий зарделся, словно вареный рак, и скомандовал:

  - Отряд, стой!

  Немецкий наемник, помощник Рудницкого, недовольно буркнул и подскочил к клетке. Барон Фокке был в доспехах, забрало прикрывало большую часть лица - только длинные рыжие усы торчали. Наемник то и дело тревожно оглядывался и на сильно искаженном русском обратился к Рудницкому:

  - Шо? Заминка? Руссы любой момент броситься преследование.

  Рудницкий успокоил напарника:

  - Свидетелей нападения нет, от Старой Руссы до лагеря русских далеко. У нас достаточно времени.

  Опытный наемник с сомнением заметил:

  - За Шуйским может быть скакать разъезд, они может быстро поднять тревога!

  Рудницкий возразил:

  - Князь поехал тайно. Так не бойся, фон Фокке, поторгуемся с ним, может, большущие деньги нас ждут. Он сулит нам золотые горы!

  Наемник расхохотался и указал пальцем на скованного князя. Голос у немца и без того хриплый и вовсе обрел сходство с ржавой пилой по гнилому пню. Он перешел на немецкий, который понимал Рудницкий:

  - Он сулит нам золотые горы! Ха-ха! Вполне типично для человека, скованного цепями и запертого в клетке. Надеется, что мы глупее его, бездарно попавшего в западню пленника!

  Князь Рудницкий пробормотал:

  - Но князья Шуйские в самом деле необычайно богаты...

  Барон Фокке кивнул:

  - Богаты, пока богаты. Да и ты пока еще жив. Но вот подумай, надолго ли?

  Рудницкий нахмурил чело:

  - О чем ты барон?

  В ответ немец перешел почти на крик: