Любовь Химеры

Я отстранилась от одного отца и пошла к другому. Влад стоял, не решаясь и шелохнуться. В трех шагах от него я поменяла ардонийскую ипостась на привычную ему урайскую. Глаза отца расширились от изумления и ужаса. А я упала перед ним на колени. Ноги просто не держали.

— Прости меня, папочка, прости, пожалуйста.

Я обняла его колени и разрыдалась. Нервы сдали после супернасыщенного и тяжелого дня.

— Что же ты наделала, глупая? За что же ты так со мной, любимая моя?

Папа прижал мою голову к коленям руками очень сильно, мне даже в какой-то момент показалось, что душит. Нет, пытается справиться с эмоциями, чтобы не разрыдаться тоже. Получается плохо. Очень плохо, вот уж и колени дрожат, я встала и прижалась к рыдающему отцу всем телом.

— Что ж ты наделала, доченька? Что же ты наделала?

Я не могла ответить, вина перед отцом разрывала душу. Я чувствовала его обиду и облегчение.

— Прости меня, прости, так было нужно, — я, судорожно вздыхая, пыталась успокоиться.

— Как ты, в порядке? Все хорошо? Ты здорова?

Я закивала, утирая слезы. Отец пристально вгляделся в мое лицо, еще раз убедился, что я — это я. И крепко обнял.

— Невероятно! Как ты это делаешь?

— Не знаю, — пожала я плечами, — я просто химера.

Глядя отцу в глаза, перешла в ардонийскую ипостась, затем опять в урайскую, марсианскую, в которой у меня были большие черные миндалевидные глаза, строгие черты лица, вытянутый подбородок и прямые черные волосы в каре. Затем в человеческую, коей я пользовалась незаслуженно редко, но в ней я была очень похожа на Влада. Те же бирюзовые глаза, те же скулы, большие и пухлые губы и ямочка на левой щеке, когда улыбаешься.

У бедного Влада то открывался, то закрывался рот.

— На меня очень похожа теперь, — улыбнулся он. — а почему всегда была блондинкой раньше?

— Не знаю, она моя первая изначальная, от мамы, эти потом уже научилась применять.

— Не только от мамы, да?

— Да, — кивнула я.

— Они родственники, — Влад только сейчас понял, как они похожи с Олей.

— Не знаю. Он не говорит ничего, клянется только, что не убивал ее. Я ему верю.

— Но он тебе тоже отец?

— Да, его гены есть во мне.

— Поехали домой, нечего на дороге стоять, — скомандовал Демитрий.

Я села на заднее сиденье вместе с папой. Он прижал меня к себе. И поцеловал волосы, я снова перешла в урайскую ипостась, привычную ему.

— Прости меня, папочка, — снова попросила я, слушая биение его родного человеческого сердца.

— Вы, конечно, оба с ним редкие засранцы и циники. Я в полном и глубочайшем шоке. Я даже в самом страшном сне не мог себе такого вообразить, ей-богу. Но куда уж вас теперь денешь! — вздохнул Влад. — Правда, любишь его?

Я кивнула.

— Странно, отцов у тебя и так в 4 раза больше, чем положено. Чем думал он, я еще могу, как мужик, понять, а ты?

— А она по нему с тринадцати лет сохнет. Пара он ее кармическая. Половинка истинная, та самая, про которую фильмы снимают и песни поют, — влез с пояснением Демитрий, — и ниче тут не попишешь, не поделаешь. Будут тянуться друг к другу из жизни в жизнь.

— Не прощу пулю, пушенную в Илюшу, не прощу никогда! — зло прошипела я.

Отец в ужасе охнул и перекрестился.

— Женя здесь? — удивился он, увидев машину жены возле особняка Пелегина. — По воздуху он их перенес, что ли?

— Она принимала роды, — улыбнулась я, выходя из машины.

— Как? Когда? — опешил Влад.

Я улыбнулась и вместе с папой вбежала по крыльцу, прошла в особняк. Пока мужчины раздевались в прихожей, я заглянула через двери в гостиную. Женя ходила туда-сюда с Илюшей на руках. Тарх что-то пил из большой кружки за журнальным столиком.

— Пойдем, — я взяла отца за руку и распахнула двери в большую уютную гостиную.

Женя замерла, смерила меня злобным взглядом, говоря: ну и сучка ты крашеная.

А потом улыбнулась, прощая, и подошла к мужу.

— Смотри, какой славный.

Она протянула Владу сладко спящего внука.

— Это ж надо было уродиться настолько на отца похожим, — покачал головой Влад, вглядываясь в лицо внука.

И правда, похож, я тоже с первого взгляда заметила те же пухлые губы, тот же нос. Овал лица. Слезы выступили на глазах, я съехала по косяку и закрыла лицо руками.

— Пойду я, — вздохнул Тарх, допив кофе, — сюда не сунутся, будете жить здесь. Пока.

— Спасибо тебе, — я встала и обняла бывшего мужа, — за все спасибо.

— Да на здоровье, роднулечка, — улыбнулся Тарх, нежно гладя меня по волосам, — ух, как ты меня запарила сегодня. То домой верни, то жизнь спаси, то роды прими, то опять жизнь спаси. Со дня потопа так не уставал.

Тарх чуть отстранился, но я схватила его за руку и грохнулась перед ним на колени, ей-богу, не собиралась само как-то вышло.

— Сохрани ему жизнь, пожалуйста, — прошептала я умоляюще, слезы градом катились по щекам.

— Это не в моей власти, — покачал он головой.

— А в чьей? Пожалуйста, прошу тебя, умоляю. Ну хочешь, я с тобой пойду? Хочешь? Я сниму ардонит и останусь с тобой. Только сохрани ему жизнь, прошу тебя! Умоляю!!!

— Очнись, женщина!

Тарх был в бешенстве, судя по взгляду.