Любовь Химеры

— Прости меня, Олег, прости! — я с рыданиями бросилась ему на шею. — Прости, пожалуйста. Я больше не когда так не поступлю! Я не хотела! Клянусь!

— Ну что ты, девочка моя! Все хорошо! Все в порядке, успокойся! — Олег прижал меня к себе и гладил по голове, меня трясло так, что зубы стучали. — Успокойся, маленькая моя! Все хорошо. Но впредь все же держи себя в руках, я все же всего лишь человек. Что ж тебя так разозлило?

— Ничего! Это неважно! О, Господи, дура!

— Ну, а я, о чем?

К нам вошел Дима и встал у панорамного окна. Корабль мягко начал поворачивать с приличной скоростью, я прильнула к окну.

Минуты за три мы плавно обнули нашу солнечную систему и оказались с другой стороны Солнца. На ней было еще девять планет. Семь из них с разумными формами жизни. На орбите Земли находился практически точный ее двойник, только в два раза больше и с двумя небольшими спутниками, на орбите. Мы плавно полетели к ней.

— Это и есть Глория? — выдохнул Олег.

— Она самая, — улыбнулся Дима.

— А там что? На четвёртой орбите? — Олег указал на серо-зеленую с голубой атмосферой планету.

— Герея.

— Обитаема?

— А то ж. Удивишься, но у вас этих человечков с крыльями эльфами в сказках зовут.

Мы подлетели к Глории и зависли довольно низко. Пол, на котором мы стояли, стал прозрачным, и я увидела их машины, гладкие, обтекаемые, парящие плавно по небу. Их высокие здания. Большинство были полукруглыми отчего-то, на улицах росли красивые деревья с яркими цветами или плодами, это был словно и не город, а цветущий парк, в котором неведомо как появились здания и парящие над ними машины. Нигде не было видно ни дыма, ни смога. Небо было идеально голубым и лазурным.

— На сказку похоже, — выдохнул Олег.

— Если не угробите Землю ядерным оружием, в следующем тысячелетии станете такими же.

— Представить себе такого не могу.

— А зря, мысли материальны.

Мы полетели дальше и зависли над красивейшим радужным водопадом. Натурально радужным, вода, ниспадающая с высоких гор, переливалась всеми цветами радуги и ярко блестела на солнце.

— Жидкий перламутр, — объяснил Дима.

Зелень и цветы были необычайно яркими, птицы, летающие вокруг, — тоже.

— Мы сюда еще вернемся скоро. А теперь пора домой, послезавтра у вас ответственный день. Не забывайте.

К счастью, сегодня эмоционально вымотанный жених сам не захотел близости.

— Ты не обидишься? — спросил он. Кажется, мы впервые за пять месяцев, что вместе, засыпали без секса.

— Только рада, если честно. Устала очень, — вздохнула я.

— Отдыхай, моя богиня, — меня нежно поцеловали в лоб и прижали к себе.

На мои бессовестные глаза навернулись слезы. Он меня так любит, а я. А мне… было хорошо с другим мужчиной, так, как с ним, не будет никогда! И вовсе не потому, что Олег не так искусен в ласках или горяч. Нет, все было так. Все было шикарно. Олег неизменно доводил меня до оргазма. Причем не чисто механически, а с любовью и искренней любовью. И я его любила тоже, но тут просто другое: Тарх питал меня, он возносил меня на небеса. Это невероятное чувство наполненности, благости и полета я испытывала только с ним. Я тянулась к нему как… к Богу. Всегда. Даже когда ненавидела. А он и есть, как оказалось, бог самый настоящий. Но я уже почти привыкла жить без него. Почти.

— Если у тебя есть хоть капля совести — не зови меня больше. Никогда не зови! — вслух попросила я.

И ответа, конечно же, не получила. Только лишь гроза за окном разыгралась, яркие вспышки причудливых молний то и дело разрезали небо, сопровождая все оглушительным грохотом — таким, что тройные стеклопакеты тряслись. Батюшка, видать, разозлился. Надеюсь, не на меня.

Часть 41

— Вставай.

Открыв глаза и увидев перед собой Пелегина, я вздрогнула.

— Подарок к свадьбе привез для твоего мужа.

Пелегин побрякал ключами. От новой машины. Его седан я вчера благополучно упокоила на дне реки.

— Че в такую рань приперся-то, — беззлобно заворчала я.

— Поговорить надо. Одевайся.

Пелегин вышел. Я сладко потянулась. Было еще только пять утра. Поцеловала сладко спящего Олега в щеку и на мгновение замерла, прислушиваясь к себе. Да, сердце радостно стучит и трепещет при одном только взгляде на него, наполняясь радостью. И это не внушение, нет. Подобные чувства к нему у меня уже лет с тринадцати. И его сердце уже тогда отвечало мне чем-то подобным. Именно с того возраста я начинала трепетать в самых потаенных местах своего тела от одного взгляда на него. Именно с того возраста я стала избегать общения с ним от греха подальше. И именно в том же возрасте в моей жизни появился Алекс. Молодой, красивый, пышущий энергией и притяжением. И я переключила свои чувства на него. Переключила.

Пелегин хозяйничал на кухне, как у себя дома, по-хозяйски выкладывая из огромной мультиварки ароматные, фаршированные мясом с рисом болгарские перцы в тарелку.

— И давно ты тут хозяйничаешь?

— Кушай, кушай, ты ж их любишь.

Передо мной поставили тарелку и положили приборы.

— Тебе нужно хорошо питаться. По утрам не тошнит?

— Нет, все отлично. Ты за папой следишь? Кто его научил так держать контроль? Я вчера так и не пробилась.