Любовь Химеры

— Случится в свое время. А до той поры чтобы и духа вашего рядом с ними не было. Иначе — наверх доложено будет, — прорычал Перун, — все ясно?

— Ясно, братец! — Морена исчезла, как и не было ее.

— О чем она говорила, отец? — подскочила я. Во время разговора я вся обратилась в слух, и услышанное мне очень не понравилось. — Что должно произойти? Почему она хотела убить Олега?

— Да не обращай внимания. У мужа скоро день рождения. Вот и хотела угодить, тебя преподнести на блюдечке. Поганец уже все слюни из глотал, на тебя глядючи, — усмехнулся Тарх, осматривая Олега, приложил свою правую руку на несколько секунд на сердце Олега и улыбнулся.

— До ста пятидесяти лет проживешь, полковник, как щас за миг единый и еще столько же потихоньку стариться будешь!

— Благодарствую, — кивнул совершенно здоровый и бодрый Олег.

— Да во славу Рода нашего, полковник.

Тарх встал и похлопал Олега по плечу. Затем встал перед нами и словно засветился, не скрывая своей истинной сущности сейчас. Мы встали тоже.

— Живите в мире и ладу, дети мои! Уважайте и почитайте друг друга. Дом ваш — храм ваш. Плодитесь и размножайтесь, приумножая роды ваши. Растите детей своих к роду да к труду в почете и да не оставят вас боги вышние мира триединого.

Тарх начертил в воздухе свою руну, и она вспыхнула ярким светом, проникая в нас и даруя защиту, мы поклонились, а меня трясло от смеха и рыданий, подступивших к горлу одновременно.

Лицемер ты, Сварожич! Ой, лицемер!

— Я люблю тебя. Помни это, — ментально заговорил со мной Тарх, все замерли почтительно, не смея прервать, — поэтому и отпускаю. Так нужно. Ты будешь с ним счастлива, я знаю. Сила моя всегда с тобой пребудет. Обращайся к ней, когда нужно будет, она всегда придет к тебе, когда попросишь. Прощай, сестрица Сварожечка. Будь счастлива. Не держи зла.

— И ты прости, Тарх Перунович, коль что не так, и будь счастлив.

— Обязательно буду! — улыбнулся бог.

Я подошла, преклонила перед ним колено, поцеловала пальцы правой руки, меня перекрестили двумя перстами и погладили по голове. Я была готова убиться головой о стену от ненормального, нездорового сейчас, в данной ситуации, желания коснуться его губ. Ощутить его в себе, как вчера. Да что же это такое? Ведь он не делает мне ничего! Не влияет на меня никак! Отпускает меня! А я! Я люблю Олега! Да, люблю! Но и Тарха люблю тоже! Он отпускает меня, а мне выть хочется! Мне к нему хочется, мне его хочется! И самое страшное в том — что когда Олег предложил мне вернуться к Тарху сам, моя душа взбунтовалась ровно так же! Я не могу отказаться ни от кого из них двоих. Сама душа моя сейчас разрывалась на две части.

Но это ненормально, это нездорово! Это нужно прекратить.

Я решительно встала, преклонилась пред отцом, получив благословение, почувствовала в себе уверенность. И хотела было преклонится и сестре, но она в ужасе шарахнулась.

— Не, не, не. Я этого не люблю. Я обниму лучше.

Меня тут же крепко, по-дружески обняли. При этом меня накрыло волной любви и тепла, как от очень родного и близкого человека.

— Ты делаешь правильный выбор сестрица! — шепнула Тара. — А этого прости. Ему корону лопатой поправить маленько надо. Олень — он и есть олень.

Я закусила губы, чтобы не заржать в голос.

По легенде Даждьбог влюбился в Марену именно в тот день, когда к ней сватался сам Чернобог Люций Виевич. А хитрая же красавица захотела и рыбку съесть, и на х… сесть. Прости, господи, но из песни слов не выкинешь, как говорится.

— Оставайся, Дажьбог сын Пepунович, до рассвета, до света белого, и со мною, Мареною, сделай любовь! Будет мужем моим пусть Бессмертный Кащей, ну а ты, Дажьбог, — полюбовником!

Отвечал тут Дажьбог сын Пepунович:

— Ты прощай, Марена Cвароговна! Ты прощай уж, Маренушка-душенька, я не буду тебе полюбовником! (песни птицы Гамаюн. — клубок — 14)

И тогда отвергнутая красавица приворожила молодого красивого бога, а когда он пришел к ней во второй раз и затеял драку за любимую с Люцием, взяла, да и обернула его оленем златорогим, желая помочь знатному жениху да преданность показать свою.

Так и скакал златорогий тур по полям да долинам. Пока отец не пригрозил сестрице, что в головешку ее превратит, если та обратно Тарха не вернет в вид человеческий.

Делать нечего. Пришлось несчастной богине возвращать Тарху вид человеческий да в мужья его брать. Жить-то хочется!

Так, значит, это не миф? Это реально было, так или иначе? Офигеть — не встать!

Я схватила Олега за руку, и мы буквально сбежали из застывшего во времени кафе. Сели в машину, и я дала волю эмоциям, истерически заржав.

— Олень, ой, олень! — закатывалась я.

— Кто — я? — обалдел Олег.

— Да нет, он! Она его реально в оленя превратила тогда! Прикинь!

Дора истерически смеялась со слезами на глазах, а Олега не покидало устойчивое ощущение, что олень в этот как раз-таки он.

Часть 43

Свадебный день начался в шесть утра. Приехали родственники Олега. Тетка, двоюродный брат с женой и племянники. К восьми набежал полный дом официантов и обслуги. К одиннадцати к ним добавились стилисты, визажисты и парикмахеры. Для меня.