Любовь Лафайета

Жильбер уже покрывал поцелуями её шею и плечи. Адриенна зарылась пальцами в его волосы и закрыла глаза. Пусть говорят, что хотят, про Жильбера и графиню фон Гунольштейн. Жильбер не лжёт ей, она это чувствует. Сейчас, с ней, он — настоящий, внимательный и нежный. А с графиней он вспыльчивый и резкий. Не стоит тратить на неё своих слёз.

23

Юбка, платок, ещё платок. Вот так. Погода сегодня тихая, бельё с верёвки ветром не сорвёт, но в уголки платков всё равно вшиты дробинки, тянущие книзу: Калеб Брюстер не должен ошибиться.

Полюбовавшись своей работой, Анна Стронг подхватила под мышку пустую корзину и стала спускаться с холма.

Жаль, что мужу нельзя подать никакой весточки, хотя бы так. Лишь бы Сила был жив и дети здоровы — к малышам вечно липнет всякая хворь, не дай бог оспа. Младшему-то и трёх лет ещё нет, но, может быть, его убережёт его имя — Джордж Вашингтон. Говорят, что генерал никогда и ничем не болеет.

Может, попросить Калеба как-нибудь перевезти её на ту сторону, в Коннектикут? Она бы только проведала мужа и детей и назад. Нет, вряд ли он согласится. Он там встречается с людьми, которых никто не должен видеть, а за ней могут следить. И так недавно заходили, спрашивали, чего это она ходит в такую даль развешивать бельё. Она ответила, что на холме оно быстрее сохнет, а во дворе его может сжевать коза. Лишь бы старших сыновей не тронули! Не приведи Господь снова носить передачи в плавучую тюрьму, от которой смердит на версту… И не уедешь отсюда: британцы забирают все имения на Лонг-Айленде, оставшиеся без хозяев.

…Абрахам Вудхалл сразу заметил чёрную юбку и два белых носовых платка, полоскавшихся на ветру. Значит, сегодня, во второй бухточке. Письмо у него готово — якобы к шурину, с поучениями, как отвадить медведку от огорода. Главное вписано протравой между строк и на полях: две дивизии британцев собираются скоро выступить в Коннектикут. Невидимые чернила придумал доктор Джей — брат Джона Джея из Конгресса. В одной склянке — жидкость, которой нужно писать, в другой — средство для проявки тайного текста. Попадёт такое письмо в руки англичанам — грей не грей, ничего не увидишь. А если они всё же сообразят, как его прочесть, так на этот случай Тэлмедж придумал шифр — нипочём не догадаются.

Бенджамин Тэлмедж моложе Вудхалла, ему, наверное, года двадцать три, но малый с головой. Не зря генерал Вашингтон доверил ему такое трудное и опасное дело. Абрахам у него на крючке: в прошлом году он попался американцам, когда пробирался в Нью-Йорк, чтобы сбыть свой товар лоялистам за твёрдые фунты (на бумажки-то разве что купишь потом). Ага, контрабандист! Могли выпороть так, что калекой останешься, а то и вовсе вздёрнуть, только Тэлмедж быстро сообразил, что к чему, замолвил словечко перед губернатором Трамбуллом и вызволил его. Но не просто так, конечно. Тэлмедж сам из Нью-Йорка; прознал, что Мэри Андерхилл, которая вместе с мужем держит пансион на Манхэттене, — родная сестра Вудхалла, а в пансионе у неё проживают британские офицеры. Возвращайся, говорит, к себе в Ситокет на Лонг-Айленде да почаще навещай сестру, а потом передавай мне, что увидишь и услышишь.

Куда денешься? Куда ни кинь, всё клин. И ферму отцовскую не бросишь: Абрахам ведь единственный сын.

Может, и не стал бы он шпионом, да только каждый раз, как вспомнит двоюродного брата Натаниэля, душа огнём горит. Три года назад это было, в семьдесят шестом. Абрахам-то человек мирный, вступил было в ополчение, да потом домой сбежал, а вот Натаниэль командовал ополченцами из Саффолка и Квинса, его даже сделали бригадиром. Когда на Лонг-Айленд пришла настоящая война, Натаниэлю приказали перегнать весь скот на восточный конец острова, чтобы не достался лобстерам. А тут, как на беду, гроза; дело-то было в августе. Натаниэль зашёл в таверну Карпентера в Джамейке, и туда же нагрянули британцы. Велели ему кричать "Боже, храни короля!", а Натаниэль крикнул: "Боже, храни нас всех!" Закрывался рукой, когда его били саблей по голове, руку потом отнять пришлось. Даже не перевязали его как следует, гады; держали на барже для скота и не кормили. Жена его весь Лонг-Айленд обегала — искала Натаниэля, а когда нашла, он у неё на руках и умер. Британцы заплатят за его смерть, генерал Вашингтон отомстит.

Вот ведь, и великим людям не обойтись без маленьких людей. Абрахам Вудхалл теперь "Самюэль Калпер-старший", а "Калпер-младший" — Роберт Таунсенд из Ойстер-Бэй, только он просил не называть его имени никому, даже самому Вашингтону. Одно слово — квакер… "Калпером" он стал только неделю назад и вот уже раздобыл важные сведения. Тэлмедж будет доволен.