Любовь... любовь? + рассказы

- Не понимаю, почему это он вдруг зазнался, - говорит Ингрид. - Они и раньше жили в довольно большом доме, и родные его были люди богатые. Однако со мной он держится по-дружески, когда я его встречаю.

- С кем, с кем, а уж с тобой он, конечно, будет держаться по-дружески, - говорит Дороти, и тон у нее опять такой, точно она знает куда больше, чем говорит. Но Ингрид ей этого не спускает.

- Это почему?

- Ну, после того случая в теннисном клубе, когда вас вдвоем заперли в раздевалке и никто не мог к вам попасть.

- Ты же прекрасно знаешь, что это сделал Гарри Норрис. И ключ все время был у него.

- Это-то я знаю, но я говорю о том, что было в раздевалке. Что-то никто из вас не торопился побыстрее выбраться оттуда.

- А всем именно этого и хотелось, чтоб мы подняли крик и шум, да?

- Всем, кроме Ральфа Уилсона. По-моему, это он и подучил Гарри Норриса.

- Во всяком случае, если и подучил, то ничего этим не добился.

- Ну, он-то говорил нечто другое. Я слышала, что он рассказывал ребятам.

- Не понимаю, почему ты затеяла этот разговор, - говорит Ингрид. - Я уверена, что Вику вовсе не интересны эти старые сплетни.

- Ну, не знаю, - говорит Дороти.

- Зато вы, видно, знаете толк в настоящей дружбе, верно? - говорю я.

- Что вы хотите этим сказать? - спрашивает Дороти.

- Вы понимаете, что я хочу сказать. Сначала вы пытались состряпать что-то насчет меня, а теперь настала очередь Ингрид.

Сыт я всем этим по горло и, кажется, скажу сейчас такое, что все испорчу, раз и навсегда. Но я уже не владею собой. Если эта Дороти сорвала нам свидание, пусть пеняет на себя.

- Да кто вы, собственно, такой, чтобы так со мной разговаривать? - заявляет она мне. - Я такое о вас знаю, что едва ли вам понравится, если я это всем расскажу.

Мы останавливаемся, и я смотрю прямо в ее мерзкую рожу.

- Меня такими разговорчиками не запугаешь, - говорю я ей. - Ничего вы обо мне не знаете, кроме того, что все знают. А если вы хотите состряпать сплетню, советую вам прежде хорошенько подумать.

- А что вы можете мне сделать? - фыркает она, не сдаваясь.

Тут уж я обозлился как черт. Мне вспомнилось, сколько времени я вздыхал по Ингрид и какие планы

строил на сегодняшний вечер А она взяла и все испортила своими грязными намеками. И я выдаю ей сполна, а там будь что будет.

- Спущу штаны и отлуплю тебя как следует, - говорю я. - Очень жаль, что никто до сих пор этого не сделал..

- Только троньте меня, я позову полицию.

- Не бойся, не трону, но вот эта ухмылочка скоро слетит с твоей рожи.

- Это еще почему?

- А потому, что любому парню, который до тебя дотронется, надо медаль выдать. Ему пришлось бы мешок надеть на голову, прежде чем он согласился бы уединиться с тобой в теннисном клубе.

В первую секунду мне кажется, что она сейчас набросится на меня, искусает всего и исцарапает, и я делаю шаг назад и даже приподнимаю руки в целях самозащиты. Но она вдруг поворачивается ко мне спиной и начинает рыдать, как ребенок.

- Зачем вы ей такое наговорили? - укоряет меня Ингрид.

- А ну ее к черту, - говорю я. - Чего она совалась не в свои дела?

Дороти, продолжая всхлипывать, делает шаг-другой по дороге. Ингрид смотрит ей вслед.

- Видите, она уходит.

- Ну и что же вы теперь будете делать?

- Я не могу ее оставить.

- После всего, что она тут пыталась про вас наговорить?

- Вы ее не знаете. Такая уж у нее манера. Она ничего дурного не думала.

- Все они так говорят, эти старые сплетницы, а сами делают гадости. Они никогда ничего дурного не думают.

- Но вы же ее не знаете.

- И знать не желаю. Достаточно я на нее нагляделся.

Она стоит на краю тротуара, точно не может решить, как ей быть, а я думаю: ну к чему она разводит эту бодягу.

- В общем, не могу я ее оставить.

- А зачем вы ее брали с собой? Ведь у вас же было свидание со мной, не так ли?

- Она зашла к нам в гости. Не могла же я ее выставить. Все-таки она моя лучшая подруга.

- Вот уж никогда бы не подумал.

«Ничего умнее не могла изобрести», думаю я. По-чему бы ей прямо все не сказать? К чему эти увертки? За это время Дороти успела отойти от нас уже ярдов на двадцать. Голова у нее опущена - похоже, что фонтан еще не иссяк.

- Придется мне пойти с ней, - говорит Ингрид. - Вы же ее обидели. А она такая чувствительная.

- А почему она не думает о том, что другие тоже могут быть чувствительными?

- Такая уж она есть... Ну, я должна идти...

- Хорошо.

- В понедельник увидимся на работе.

- Я там бываю не только по понедельникам.

Она отходит на два-три шага.

- В таком случае спокойной ночи.

- Спокойной ночи.

 Она поворачивается и идет следом за Дороти, которая уже исчезла за углом. Я провожаю ее взглядом, пока она в свою очередь не скрывается за углом, затем иду назад, под гору. И чувствую я себя таким несчастным, что хоть караул кричи.

Глава 4

I

Утро понедельника приносит с собой одну приятную неожиданность - Хэссоп не вышел на работу. Я разговаривал с Миллером у него в кабинетике, когда вдруг затрещал зуммер внутреннего телефона и загорелась кнопка - вызывает мистер Олторп. Миллер снимает трубку, нажимает на переключатель и с минуту слушает. Потом говорит: