Май повеял душными, сводящими с ума запахами цветущих деревьев. Девушка остановилась, опершись на дверной косяк. Воспоминания, затуманенные то ли глухими откликами боли, то ли изрядным количеством пьянящего вермута на голодный желудок, все-таки достигали сознания, но были какими-то нечеткими. Образ загорелого черноволосого красавца медленно постепенно вырисовывался перед ней. Ясно видны почему-то были только глаза, возможно, самые красивые глаза в мире, и нужно признать – его тело… Ася сделала большой глоток ароматного вермута из горлышка.
– Да видно не технически все же. Видела б ты себя сейчас.
– Ты, как никто, знаешь мое отношение к мужчинам. Не в моих правилах бросаться на все сладкие леденцы. Можно испортить фигуру, знаете ли. Но, вот думаю, что тогда, именно я поступила некрасиво. Ведь я практически воспользовалась Федором, как вещью. Хотя все решили, что это он воспользовался мной. – Девушка вернулась за стол.
Вспомнился разговор с отцом в тот день, когда он просто был вне себя от ее выходки.
Отец прежде никогда не поднимал на Анастасию руку, несмотря на их постоянные стычки и ее, с детства взрывной характер, о существовании которого на тот момент все успели порядочно позабыть. И сейчас, отдаленная годами от того мгновения, Ася непроизвольно коснулась рукой щеки, снова почувствовав комок обиды на отца. Она посмотрела на подругу и продолжила:
– Конечно, Федор мерзавец порядочный. Представь, эдакий «синий чулок» в моем лице встречается с «суперменом», по которому сохнут все девчонки в округе, хоть и знают, каков он. Но хорошие девочки, как известно, любят плохих парней и потому, его сущность меня не останавливала. Мы с Лесновым стали встречаться тайком. Позже и сами не заметили, как притянулись друг к другу. Но поначалу он стал ко мне подкатывать не по большой и чистой любви, а на спор с приятелями. Так отцу и сказал. А я… я ответила взаимностью, чтобы сделать что-нибудь родителям на противность. Я же им никогда не перечила, а внутри просто вулкан всегда бушевал, но я сдерживалась и позволяла себе максимум порвать подушку, да так, чтоб никто не видел. Если короче, то отец застал нас в самом неприглядном виде. Посыпались угрозы. Федор, как отпетый авантюрист, для которого нет ничего святого, пообещал папе за кругленькую сумму оставить дочу в покое и не позорить, то есть меня. Думала, отца снова удар хватит.
– И ты не думала, что Федор на такое способен? – Лана поднялась и стала наполнять бокал для подруги.
– Я об этом не думала. Меня этот момент вообще никак не трогал. Может грубо прозвучит, но я просто завела себе любовника, который мне понравился. Хотела убить скуку, которой меня окружили предки.
– То есть родители думали, что искатель богатеньких девушек надругался над их невинной девочкой, а ты…