Любовь на капоте

Но после того, как мы высадили Виктора, я забил в навигатор адрес Полины, чтобы выстроить оптимальный маршрут.

Девчонка удивилась:

– Вы… ты знаешь, где я живу?

– Твой адрес есть в договоре.

– А. Ну да. – Полина продолжала смотреть на меня вопросительно: ей явно было непонятно, с чего вдруг я искал и запоминал данные о ее месте жительства.

Что там говорил Жорик про особый подход к каждой? Когда-то и я этим развлекался… Но в этот раз все, что я мог сделать под прицелом умного проницательного взгляда – это сказать правду. И пусть Полина сама решает, что ей с этой правдой делать.

– Когда ты не явилась в среду на занятие и не позвонила, я начал искать способы узнать, где ты и что с тобой случилось, – признался честно. – Дозвониться не удалось, поэтому пришлось ехать к тебе домой. Только и там мне не повезло…

– Почему ты искал меня? Зачем? – девчонка постаралась отодвинуться от меня, на ее лице изумление смешалось с опасением, будто она внезапно узнала, что я – маньяк. – Можно же было подождать, когда я сама позвоню или приеду.

– Я не мог ждать, – понимая, что рою себе могилу этим признанием, все же произнес я. – Я сходил с ума от неизвестности. Тревожился…

– Все равно не понимаю… – Полина покачала головой.

– Полина, я в прошлом – офицер службы внешней разведки. СВР, если коротко. Для меня опоздание, а тем более неявка агента на встречу равно грядущие неприятности. Вот такая профессиональная деформация. Понимаю, что теперь я на гражданке, но ничего не могу с собой поделать.

Я замолк, ожидая реакции Лисицыной на свои слова. Девчонка отвечать не спешила – задумалась, глядя вперед, в лобовое стекло, за которым приветливо светились желтые огоньки чьих-то квартир.

– Ладно. Давайте не будем об этом, – прозвучал в темноте салона негромкий женский голос. – Спасибо, что поделились со мной этим, Александр. Я учту и приложу все усилия, чтобы больше вас так не нервировать. Едем?

– Едем. – Я ощутил разочарование. Мне хотелось, чтобы Полина прониклась этой историей и моими чувствами, чтобы поняла, что она для меня больше, чем ученица или студентка. А она почему-то отстранилась, закрылась. Вон, даже на «вы» снова перешла.

На душе стало пусто. Настроение, пару минут назад романтическое, сменилось усталостью. В голову снова полезли мысли о том, что я слишком стар и уродлив, чтобы на что-то надеяться.

Мы ехали по городу. Полина неплохо справлялась сама: вовремя перестраивалась, притормаживала перед мигающими желтым светофорами, пропускала прохожих на нерегулируемых перекрестках. Я почти не вмешивался, невольно радуясь, что моя ученица всего за месяц с небольшим освоилась с управлением настолько, что уже почти не задумывается, какую включить передачу и когда нажать на тормоза.

Как выяснилось, радовался рано. Мы шли по правой крайней полосе, еще правее, сразу от обочины, начинался довольно крутой спуск в низину. Впереди показался съезд в эту низину. По взгорку, преодолевая крутизну, ползла небольшая легковушка. Вот она взобралась наверх и капотом и передними колесами заняла часть нашей полосы.

Полина, словно не замечая этот автомобиль, продолжала пилить вперед, даже не пытаясь свернуть. До столкновения оставались считанные метры.

Водитель легковушки не выдержал – дал задний ход и задом покатился вниз с пригорка, а я невольно схватился за руль и слегка повернул его влево:

– Ты зачем заставила человека назад сдать? У тебя же слева свободно, могла перестроиться! – заворчал на ученицу, выпрямляя ход джипа. – Некрасиво так поступать!

– Мне казалось, я его не задену… – призналось мое персональное горе. Горе во всех смыслах.

– Казалось ей! Впрочем, наверное, это моя вина: ты к габаритам Вранглера не привыкла, – проворчал я, и только в этот момент понял, что продолжаю удерживать руль правой рукой – это ж надо было так извернуться!

Моя левая рука тем временем держалась за рычаг переключения передач. Точнее, за кулачок девчонки, сжимающей этот самый рычаг. А мой нос, когда я повернул голову, чтобы взглянуть на Полину, почти уперся туда, куда давно мечтал – в грудь ученицы. Вот это поза! Я затрепетал ноздрями, жадно втягивая в себя теплый чуть сладкий аромат ее парфюма.

Чувствуя, что еще немного – и просто вопьюсь губами в упругую плоть, заставил себя отодвинуться, выпрямиться. Откинулся на спинку своего сидения, вцепился пальцами в свои ноги чуть выше колен и невольно простонал – коротко, едва слышно.

Но Полина расслышала, забеспокоилась:

– Что? Нога? Вам плохо? Может, остановимся? Или давайте отвезем вас домой, а я потом на такси доберусь?

– Ничего не случилось, – остановил я поток ненужной заботы. Ох, Лисицына… Совсем другое у меня болит. – Едем дальше, как планировали.

– Как скажете. – Девчонка снова надулась. Ну вот, сам оттолкнул… Не дурак ли?

Когда Лисицына свернула под знакомую арку, я обнаружил, что двор ее дома, как это часто бывает поздним вечером, под завязку забит припаркованными автомобилями. Полина подъехала к своему подъезду и, не пытаясь куда-либо воткнуть мой Вранглер, встала прямо посреди дороги.