Любовь на коротком поводке

Я беспомощно лежала в темноте, не в состоянии заснуть и не зная, как утешить эту одинокую стоическую англичанку, чья жизнь, казалось, завершилась. В то же время я всю ночь беспокоилась, что горе моей соседки по комнате может быть заразным, как была заразной joie de vivre Грейс. Предположим, вдруг я брошу попытки хотя бы отдаленно напоминать Грейс и стану походить на эту презренную разведенку?

Тем временем я ни слова не слышала от Грейс. Мне хотелось вернуться домой, к моему бойфренду Марку. И все же, не получив санкции от Грейс, я продолжала болтаться в Лондоне, подобно нерешительному призраку.

Только теперь, вместо того чтобы флиртовать в местной пивной, я оставалась дома. Таращилась в телевизор вместе с младшей сестрой разведенки, которая никогда не ходила на свидания, сосала большой палец, хотя ей уже было за двадцать, и всегда держала в своей комнате свежие цветы рядом с портретом Грегори Пека в рамке.

Когда лето перешло в осень и я стала подумывать, а не завести ли мне фотографию Грегори Пека на комоде в качестве возлюбленного, я поняла, что я совсем распустилась. Марк теперь звонил почти каждый вечер, требуя ответить, заказала ли я обратный билет на самолет. А я все сидела на месте в апатии.

«Грейс, где ты? — написала я на открытке и отправила ее по тому адресу во Франции, который она мне оставила. — Я-то думала, что ты поспешишь написать мне (ха-ха!). Собираюсь вернуться домой, если, конечно, вы с Жюлем не пришлете мне обратной почтой письмо, в котором напишете, что жить без меня не можете (снова ха-ха!)».

Ответа я так и не получила. Почему-то отсутствие контакта с ней было для меня равносильно потери части себя. Моей лучшей половинки, как пошутила Грейс перед тем, как навсегда исчезнуть из моей жизни вместе с милым блондином с забавным акцентом и брезентовым рюкзаком.

Что, если бы с Жюлем уехала я, а не Грейс? Я иногда задумываюсь об этом: как бы сложилась моя жизнь, не вернись я домой в Канаду, чтобы выйти замуж за Марка. И еще я думала о том, что случилось с Грейс и Жюлем после того как они печально помахали мне на платформе.

Может быть, где-нибудь в параллельной галактике Грейс Голдберг проживает мою жизнь? Попадает в такие же неловкие ситуации, испытывает такие же удачи, живет той же жизнью с ее взлетами и падениями? Подразумевая конечно же, что мы с ней «трансцендентальные» близнецы, как она однажды возвестила.

Или, что более вероятно, Грейс живет альтернативной

жизнью? Той самой, от которой я отказалась, не сумев побороться за Жюля? Предположим, что Грейс где-то там срывает плоды моего вдохновения. И значительно лучше справляется с ролью Даны Ягер, чем я когда-то справлялась с ролью Грейс Голдберг.

Если это представляется абсурдным, то стоит задуматься вот о чем: разве не более абсурдно, что две молодые девушки из разных стран встретились в третьей стране и обнаружили, что они похожи? Настолько похожи, что сумели почти целое лето дурить череду мужиков, как в постели, так и вне ее.

В последующие годы я делала внезапные попытки разыскать Грейс. До такой степени, что однажды оказалась на Лонг Айленде, где проверила всех Голдбергов, имеющихся в телефонной книге, в надежде найти ее родственников. Но — не повезло.

Теперь мне ясно, что я не окончательно отказалась от этих попыток. Иначе почему столько лет спустя я приняла инстинктивное решение снова стать Грейс еще один раз, причем с мужчиной, который мне понравился? Да, мне до сих пор любопытно узнать, что произошло с Грейс Голдберг. Поверьте мне, если бы я знала ответ на этот вопрос, я бы знала ужасно много.

Глава десятая

Дзинь!

— Алло?

— Дана? Привет, это Мел Арлен.

— Мел! Какая неожиданность! — И в самом деле. Мел — лучший друг Джерри Гласса. Но сколько времени я уже не видела Джерри и даже не вспоминала о нем по-настоящему? — Ты в городе?

— Нет, я в Сити. — Подразумевается Манхэттен. Для него, типичного нью-йоркского геоцентриста, все остальные городские районы — просто незначительные скопления хижин. — Гласс даже не знает, что я тебе звоню.

— Да? А что такое с Джерри? — Меня внезапно охватывает паника, начавшись спазмом в желудке, затем захватывая сердце и заодно руку. Господи, пусть с Джерри ничего не случится! Не сейчас, никогда, аминь! Хотя мы с ним уже долгое время просто знакомые, живущие в разных городах.

— Да нет, с Глассом все в порядке, во всяком случае, не хуже, чем обычно. Вообще он бы должен позвонить тебе сам, но ты ведь знаешь, какой он: ну просто не может, ни в какую, попросить об одолжении. Ненавидит быть в долгу, даже больше, чем он ненавидит тесные шорты. Я ведь прав, Дана? Ведь он такой, Джерри Гласс, которого мы оба знаем и любим?

Разделавшись с паникой, я начинаю испытывать некоторое подозрение в связи со слишком уж дружеским тоном Мела.

— Одолжение? — спрашиваю я, понимая, что зря это делаю. — О каком конкретном одолжении идет речь?

— Ничего особенного. По правде, когда Гласс признался, что он не решился обратиться к тебе сам, я просто прибалдел. Учитывая, какое прекрасное взаимопонимание сложилось у тебя с песом.