Любовь на мушке

Славина поступила мудро, перевела стрелки на Макара — показала на него взглядом.

— Один час пятьдесят две минуты.

Не успел он доставить Котлярову, как оказался в кабинете начальника отдела. И сейчас Славина смотрела на него так, как будто он крупно прокололся. Как будто он следователь, а суд не принял дело к производству. Он всего лишь опер, его дело розыск, решение принимает следователь. А его-то как раз сегодня и нет. Зато адвокат уже в работе.

— А время смерти? — Излишне холеный, слащавой внешности мужчина достал из папки второе основание, скрепленные листы бумаги.

— С двух до четырех часов ночи.

— Если точней, с двух тридцати до трех часов ночи.

— Официальное заключение? — с интересом спросил Макар.

— Официальное!

Странно, он совсем недавно был в морге, но официального и окончательного заключения экспертизы не получил. Поэтому оперировал предварительными данными.

— И что?

— Как что? — Саганов смотрел на Макара, как на полного дилетанта. — К тому моменту, как Диденков и Бабуров покинули место преступления, гражданка Семибратова была еще жива!

— У них что, денег нет? — Макар уныло глянул на Славину.

Она ответила ему вопросительным взглядом, а вот адвокат молчать не стал.

— У кого денег нет?

— У ваших подзащитных. Я так понимаю, вы из бесплатной юридической помощи?

— Я из бесплатной?! — опешил Саганов.

— Во-первых, Диденков и Бабуров покинули не место преступления, а приют для брошенных животных, где могла находиться потерпевшая незадолго до смерти. А во-вторых, Диденков и Бабуров могли убить ее не сразу, а через час или даже полтора после того, как взяли ее в заложники.

— А они взяли ее в заложники? — нахмурился адвокат.

— Неужели Диденков и Бабуров это отрицают? — усмехнулся Макар. — Быть такого не может.

— Так, пожалуйста, не надо меня путать!.. — снова воспрянул духом Саганов.

— Я исхожу из гипотезы, что преступник сначала ударил потерпевшую, а затем уже убил. С разницей в один час. Сначала ударил и убил, а потом бросил под поезд.

— Ударил, убил и бросил под поезд, — кивнул адвокат.

— Ударил и убил — это одно и то же, «ударил» можно опустить.

— Почему это одно и то же? Гематома появилась с двух до двух тридцати, смерть наступила с трех до трех тридцати.

Макар с трудом сдержал удивление. Его-то убедили, что гематома и стала причиной смерти. Не убеждали. Но убедили.

— И все равно… — вслух проговорил он.

— Что все равно?

— После удара в висок Семибратова могла потерять сознание. А потом уже умереть. От этого удара и умереть, — глянув на Славину, предположил Макар.

— А вот и нет! — расплылся в улыбке адвокат. — Причина смерти — асфиксия. Возможно, потерпевшую задушили.

— Ну так Диденков и мог ее задушить, — усмехнулся Макар.

Он удивленно смотрел на Саганова. Действительно, чему он радуется? Убедительных аргументов, отметающих вину своих подзащитных, он так и не привел, а значит, задачу свою не выполнил.

— Или Бабуров, — кивнула Славина.

— А потом под поезд, — добавил Капитонов.

— Но в автомобиле не найдено ничего доказывающего, что потерпевшая находилась там в момент смерти, — не сдавался Саганов. — Если ее душили, должно же было что-то там остаться. Волосы, потожировые выделения… Грязь с ее ног.

— Грязь с ее ног — это сильно, — усмехнулся Макар.

— Нужно сличить микрочастицы грунта в салоне автомобиля, на резиновом коврике, наконец, и микрочастицы с обуви потерпевшей.

— Дерзайте!

— Вам, я так понимаю, это неинтересно. Улика у вас есть!..

— Улика у нас есть. И это вовсе не основание переходить на личности.

— Да, на личности переходить не будем, — медленно проговорила Славина. Она, казалось, думала о чем-то своем, возможно личном.

— Еще что? — спросил Капитонов, спокойно, но пристально глядя на Саганова.

— Диденков и Бабуров задержаны незаконно, вы должны их освободить.

— Если должны, освободим… — Макар взял адвоката под локоток и, поворачиваясь к Славиной, добавил: — А если не должны, оставим себе.

— А зачем они нам нужны? — оценив шутку, улыбнулась Марина.

— Для коллекции, — сказал Макар. И, выставив адвоката за дверь, добавил: — По делу Семибратовой.

— Коллекция предлагает хотя бы какую-то множественность.

— А где я сейчас был?

— Где ты сейчас был?

— Я ведь не сказал, что губную помаду Бабурову подбросили.

— Кто?

— Маргарита Котлярова, наша старая знакомая…

Стараясь не углубляться в подробности, Капитонов изложил суть событий, приправив их своими суждениями.

— То есть Котлярова могла убить Семибратову.

— Могла просто ее толкнуть.

— А кто задушил?

— А кто доставил ее на Железнодорожную улицу?

— Кто?

— Сама Котлярова не могла. Если у нее не было машины.

— А такси?

— Таксистов мы отрабатывали… Да и какой таксист ввяжется в такое дело?

— Дураков нет.

— Да и не звонила она. Во всяком случае, по телефону.

— Может, мессенджер какой-нибудь конфиденциальный. С тайной любовной переписки, — пожала плечами Марина.

— От кого тайна? — вскинул брови Макар.

— Не знаю, кто там у Котляровой.

— Кто там у тебя?

— У меня?! — опешила Славина.

— Откуда ты про такие мессенджеры знаешь? С тайной любовной переписки.