Любовь не кончается: Джулитта

Роберт гордо восседал во главе огромного стола, заставленного угощениями и винам. Справа от него сидели Джулитта и как всегда хранивший непроницаемый вид Моджер. Красивые женщины являлись одной из многочисленных слабостей Роберта, причем, как правило, его совершенно не интересовало общественное и семейное положение выбранной им для ухаживания жертвы.

— Рад приветствовать вас, мой господин.

Рольф преклонил перед герцогом колено. Раньше он приветствовал так же Вильгельма-Завоевателя, в самом деле испытывая перед ним уважение и трепет, сейчас же сделал это только потому, что того требовал этикет.

— Брось, поднимайся! — великодушно воскликнул гость. — Какие могут быть церемонии между старыми друзьями. Проходи и садись за стол. Кто здесь хозяин дома, черт побери! — Роберт указал рукой на скамью слева от себя, придвигая свое кресло почти вплотную к креслу Джулитты.

— Надеюсь, сэр, вы простите мне мой мрачный вид, — поспешил сказать Рольф, прежде чем герцог пустился в привычную болтовню. — Сегодня утром в монастыре святой Магдалены умерла моя жена. Она долго болела, и я был готов к печальному исходу, но тем не менее ее смерть потрясла меня. — Устало взмахнув рукой, он тяжело опустился на скамью.

Джулитта наполнила кубок вином и протянула его отцу, с тревогой заглянув ему в глаза. Изобразив на лице вымученную улыбку, Рольф досадливо поморщился, кивнув головой в сторону нежданного гостя. Джулитта понимающе кивнула.

— Отец, прими мои соболезнования, — скорбно произнесла она, принимая правила игры.

Рольф печально склонил голову и пригубил из кубка.

— Она наконец-то обрела покой.

— Я поддерживаю тебя в твоем горе. — На добродушном лице Роберта появилось несвойственное ему мрачное выражение. — Твоя красавица-дочь сказала мне, что ты поехал в монастырь к жене и что она тяжело больна. Сегодня же закажу мессу за упокой ее души. — Он с рвением перекрестился. — Она была благородной и набожной женщиной. Полагаю, ты будешь тосковать без нее.

— Да.

Рольф рассеянно покручивал в ладонях свой кубок Вино в нем имело такой же темно-рыжий цвет, как и волосы его дочери. При всем своем тщеславии и эгоизме, Роберт Нормандский, судя по всему, говорил искренне.

— Я понимаю, что сейчас не самый подходящий момент для дел, но все же решусь побеспокоить тебя, — откинувшись на спинку кресла, Роберт с притворным сожалением вздохнул.

Рольф вяло кивнул и заверил собеседника в том, что сделает для него все, что может. В какой бы вежливой форме сильные мира сего ни излагали свои желания, за их витиеватыми извинениями всегда проглядывало одно простое и ясное слово — «хочу», возражать в таких случаях не следовало.

— Насколько я знаю, мой отец традиционно покупал лошадей только у тебя, — начал гость. — И я не собираюсь нарушать эту традицию. Само собой разумеется, — сдвинув брови, добавил он, — мне бы не хотелось, чтобы ты продолжал поставлять лошадей моему нежнейшему брату Руфусу. Понимаешь, о чем я?

Рольф глотнул вина и подержал его во рту, наслаждаясь вкусом. Чего добивался Роберт, ему было ясно. Но мог ли он потребовать от него, Рольфа, прервать все деловые отношения с Руфусом? Если мог, то ничего не оставалось, как отказать ему.

— Как владелец Улвертона, я являюсь подданным вашего брата, здесь же, в Нормандии, Служу вам, — подчеркнуто вежливо, но твердо ответил Рольф. — В таком же затруднительном положении оказались многие лорды, имеющие земли по обе стороны пролива. И вы и ваш брат всегда смотрели на Бриз и на Улвертон как на поставщиков боевых коней. Предположим, я откажу одному из вас и не буду снабжать его лошадьми. С чем же я останусь, если в один прекрасный день вы с братом помиритесь, а одной из разменных монет выберете меня, чтобы утешить амбиции того, кому я имел неосторожность прежде отказать в конях? Куда денусь я? Так что вынужден вам заметить, сэр, что собираюсь обустраивать свои дела так, как сочту нужным.

Роберт нахмурился и нервно забарабанил толстыми пальцами по столу.

— Но ведь в глубине души ты не испытываешь особых симпатий к Руфусу, верно?

— Так оно и есть, но при этом продолжаю оставаться его подданным, раз уж он по велению вашего покойного отца унаследовал английскую корону.

Неожиданно в разговор вмешалась Джулитта.

— Так вот зачем вы пожаловали к нам, господин Роберт! — игриво воскликнула она, обратив свое хорошенькое лицо к герцогу. — Неужели вы всерьез надеетесь убедить моего упрямого отца свернуть с давно проторенной дорожки? — Она невинно захлопала глазами, в то же время выпятив свои губки так, будто приглашала правителя впиться в них страстным поцелуем.

Дерзкая выходка Джулитты повергла в изумление и Моджера и Рольфа; первый чуть не подавился куриной костью, второй — вином. Правда, спустя секунду отец догадался, что Джулитта, вовсе не бывшая такой дурочкой, какой сейчас хотела казаться, скорее всего, знала о слабостях герцога и решила сыграть на них.

Роберт, слегка зарумянившись, деликатно прокашлялся.

— Отчасти и для этого, милая дама. Разве годится одному человеку служить двум хозяевам?