Любовь не ржавеет

― Наверное, так говорят все родственники преступников. Он её брат, она его любит и потому не хочет верить, что Славик занимался неприглядными делами.

Очевидно, эти мысли отразились на моем лице, потому что девушка вспыхнула и сердито, со слезами в голосе, выпалила:

― Можете мне верить, но это правда! Просто вы не знали Славика и потому уверены, что я вру!

― Ничего такого я не думаю, ― поспешила заверить я, испугавшись, что разговор прервется, толком не начавшись..

Она молча кивнула, подождала пока слезы уйдут из глаз и уже спокойно продолжала:

― Я спросила отца, что нужно этому милиционеру?

― Хочет помочь. Мы с ним немного знакомы, ― рассеяно ответил он.

― Помочь?! Сам арестовал невинного человека, а теперь лезет с помощью? ― возмутилась я.

― Работа у него такая ― арестовывать, ― устало проронил отец. ― К ним поступила информация, и они должны были отреагировать.

― Ты, что, веришь ему?! Веришь, что Славик торговал наркотиками?

Отец страдальчески нахмурился:

― Не кричи! Ничему я не верю, но это ничего не меняет. Криками делу не поможешь, нужно попытаться вытащить Славу.

― Что делать будем?

― Платить. Пять тысяч долларов. Славик был задержан с мечеными деньгами в руках, а его знакомый, кстати, наркоман со стажем, с пакетиком героина, который он, якобы, купил у Славы.

― Чушь какая! Этот торчок врет! Не знаю, зачем, но он все врет! ― снова завелась я.

Отец меня не слушал и монотонно продолжал:

― В пакете было 0, 05 граммов зелья. Может, тебе это ничего не говорит, но, поверь, это много.

― А деньги зачем? ― не поняла я.

― Его арестовали и привезли в отделение. Содержимое свертка отправили на экспертизу, завели дело. Короче, его арест получил огласку, он задокументирован. Чтобы все погасить, нужно многих подмазать.

― Дать взятку? ― сообразила я.

Отец молча кивнул.

― Не верю ни единому слову! И этому Щапову тоже не верю! С чего это он такой добрый? ― заявила я.

Отец ничего не ответил, сидел, поникнув головой, и молчал. Видеть его, нашу единственную опору, таким растерянным, было выше моих сил, и я принялась тормошить отца:

― Папа, нужно найти толкового адвоката. Не слушай этого Щапова!

Адвоката мы нашли. Он ознакомился с делом и заверил нас, что оно сфабриковано. Даже при беглом прочтении было видно, что все шито белыми нитками. Мы обрадовались, но адвокат быстро охладил наше ликование. Заявил, что дело с подкинутыми наркотиками выиграть в суде практически никогда не удается. Конечно, он сделает все возможное, но лучше откупиться...

Щапов получал деньги дважды. После первой взятки мы ждали, что Славик немедленно вернется домой, но время шло, а его не отпускали... Щапов объяснил, что помощь подключилась слишком поздно и дело передается в суд. Но это не страшно, нужно подмазать судью с прокурором и тогда Славик отделается условным приговором. В этот раз попросил уже шесть тысяч долларов. У отца такой суммы не было, ведь платили не только Щапову, но и адвокату и стоило это немало. А тут ещё пришлось маму класть в больницу. Она окончательно расхворалась от этой нервотрепки. К тому моменту отец выгреб все до копейки, больше взять было негде, и тогда он решил продать свое предприятие.

Упоминание о собственном предприятии было новостью, и я уточнила:

― Какое предприятие?

― Отец владел деревообрабатывающим цехом. Однако больших денег не было. Дело только разворачивалось, на отце висел кредит, взятый на развитие. Нужно было выплачивать проценты, гасить сам долг... В общем, от прибыли оставались крохи.. Решение расстаться с фирмой далось ему тяжело. Он много сил вложил, пытаясь поднять производство, да и быстро продать цех по хорошей цене быстро невозможно. Город маленький, покупателя найти сложно... Отец обратился к Николаю Яковлевичу. Они давно знали друг друга, и тот за несколько месяцев до этих событий даже предлагал отцу объединиться. Тогда отец отказался, не хотел связывать себе руки компаньонами, но теперь был готов расстаться с фирмой, лишь бы спасти Славу. К сожалению, время было неудачное. Николай Яковлевич затеял строительство многоэтажного дома, и свободных денег у него не было. Он честно сказал, что с удовольствием заключил бы эту сделку, но через год. Но мы-то ждать не могли! Отец буквально умолял его купить цех, отдавал за бесценок. Николай Яковлевич заявил, что предприятие стоит значительно больше, и он не может пользоваться бедой человека и обирать его. Но отец настаивал, просил выручить и Николай Яковлевич согласился. Занял деньги в банке под высокий процент и все-таки купил. Он очень добрый и отзывчивый... Отец передал взятку Щапову и тот заверил, что все будет в порядке. К тому времени мама держалась только на лекарствах, и мы с отцом подбадривали её, уверяли, что из зала суда Славик пойдет домой. Она нам верила и жила только этой надеждой. В суд она, как мы не отговаривали, пошла вместе с нами... Я боялась, что разбирательство и вид сына на скамье подсудимых станет для неё тяжким испытанием и просила остаться дома... Мама меня не послушалась.

Девушка снова начала плакать, а я, чтоб как-то отвлечь её спросила: