Любовь - не сахар, сахар - не любовь

- Два часа тридцать минут, - выговорила я с трудом.

- Поздно. Вам, наверное, уже пора быть дома, - заботливо сказал рот.

Я постаралась навести резкость.

Если я не сконцентрируюсь, все пропало. Нужно срочно выяснить: маньяк он или не маньяк? И, если маньяк, сказать что-то завлекательное. А если нет, отшить его поскорей, чтобы не отпугивал маньяка.

- Возвращаться домой - плохая примета, - лихо заявила я. И сделала еще глоток, сочтя, что это прекрасный тост.

Рот раскачивался напротив меня, словно маятник часов.

«Видала я мужчин без улыбок, а вот улыбку без мужчин…» - мелькнуло в голове.

Я осторожно сжала ее руками и попыталась намотать мысль на последнюю оставшуюся извилину. Незнакомец сел на скамейку рядом со мной - похоже, все-таки маньяк… Правда, на описание совсем не похож. На мужчине была кожаная куртка, не имеющая ничего общего с белыми доспехами принца. Впрочем, после такого количества водки без закуси я была уже непрошибаемой демократкой. Ну и пусть без пальто! Какая в три часа ночи разница? Главное - кто еще кроме маньяка будет клеиться к женщине в такое время суток? Значит, он - маньяк.

Слава богу, наконец-то!

- Вы хотите со мной познакомиться? - воскликнула я, не сумев сдержать радость.

- По правде говоря, да, - напряженно ответил мужчина, явно не понимая причин столь бурного восторга.

Стесняется, бедненький! Нужно его подстегнуть!

- А нет ли у вас желания сильно ударить меня по голове кирпичом вот сюда? - вежливо уточнила я, с трогательной готовностью подставляя ему затылок.

- Ну что вы… - промямлил он и попытался было встать, но я отчаянно вцепилась ногтями в его кожаный рукав.

Неужто он заметил, что мне не шестнадцать? Тогда все пропало!

- Я вам не нравлюсь? - Я подобострастно заглянула ему в глаза, безуспешно пытаясь собрать свою расплывшуюся пьяную морду в миловидное выражение лица.

- Ну почему же, вы очень хорошая девушка. - Произнося это, он изо всех сил пытался оторвать мои пальцы от своей куртки.

- Вот и чудесно, - затараторила я, решив, что надо как можно быстрее описать ему все прекрасные перспективы развития наших отношения, чтобы он не убежал по недомыслию. - Сейчас мы пойдем ко мне домой. Вы стукнете меня по голове кирпичом… Кирпичи лежат там, неподалеку, на стройке. Я сама принесу, можете даже не утруждаться. Только, пожалуйста, постарайтесь так, чтобы сразу насмерть… А потом, - поспешила обрадовать я его, - если хотите, можете меня изнасиловать! Мне не жалко!

Вместо этого он больно ударил меня по руке и, выплюнув мне в лицо «Сумасшедшая!» - кинулся наутек.

- Куда же вы?! - в истерике заорала я. - Как же я без вас умру?!

И, отшвырнув полупустую бутыль, рванула за ним.

* * *

Он мчался вниз по бульвару Шевченко. Я видела его удаляющуюся черную спину. Бежать на каблуках с горы было крайне неудобно. Сумка с оставшейся бутылкой размеренными ударами колотила меня по бедру. Я путалась в полах дубленки и выла навзрыд…

Катастрофическое deja vu - боль в руке, которой я пыталась удержать мужчину, и крик «Сумасшедшая!» - отрезвили меня, как вылитое на голову ледяное ведро боли. И теперь я бежала-бежала-бежала не столько за ним, сколько от нее, рыдая и на ходу размазывая косметику по щекам.

Каблук нервозно хрустнул, я завалилась на одну ногу, не удержала равновесие и упала на асфальт.

Это была катастрофа! Окончательная и бесповоротная.

Я лежала, не двигаясь, замерев от боли (душевной, а не физической, так как дубленка смягчила удар), и беззвучно плакала, глядя в небо.

Все кончено! Я не нужна даже маньяку! Я не нужна никому, старая, глупая, привязчивая неудачница!

Внезапно я почувствовала: чьи-то руки пытаются оторвать меня от земли, и старательно зажмурилась.

В лучшем случае - это вор. В худшем - милиционер, который спровадит меня в участок как пьяную проститутку…

Но обе версии сразу пришлось отмести за бездоказательностью. Кто-то взял меня на руки и понес в неизвестном направлении. А насколько я разбиралась в жизни, ни воры, ни менты подобной романтикой не страдали.

Я осторожно приоткрыла правый глаз и снова уткнулась взглядом в рот. Мужской. В порядке исключения неулыбающийся.

- Как ты себя чувствуешь? - заговорил он.

Это был Его голос!

Осторожно полапав руками то, что было в пределах моей досягаемости, я нащупала спасительную кожу.

- Очень плохо, - сдержанно отчиталась я.

Он опустил меня на скамью.

- Может, все-таки откроешь глаза и объяснишь, что случилось?

Я открыла.

И поняла: это Он.

Высокий, плечистый, прекрасный! Хотя и не похож ни на Алена Ющенко, ни на Виктора Делона. Скорее уж, на Марлона Брандо. Только это неважно. Поскольку передо мной стоял не мужчина, а воплощенная мечта каждой женщины…

Просто у каждой - она была своя.

* * *

- Извините, - проблеяла я на всякий случай. - Я думала, что вы маньяк. Но если вы не маньяк, простите, что я приняла вас за маньяка. Мне не хотелось бы обижать кого-то перед смертью.

- А зачем тебе понадобился маньяк? - настороженно поинтересовался маньяк, судя по всему намеревающийся по-прежнему держаться инкогнито.

- Как зачем? Известно же, зачем нужны маньяки. Для убийств.

- Чьих?