Любовь, обман и бриллианты.

– А что, это такой большой секрет? Вы, кажется, тоже не шибко храните семейную тайну, если это действительно тайна.

– Да, это секрет. О бабушкиной шкатулке известно только в нашей семье. Узнаю Ольгу – готова первому попавшемуся … человеку всё выболтать. Она в постели вам об этом рассказала?

– Причём здесь постель? – Я был искренне возмущён. – Да она мне толком ничего и не говорила. Сказала только вскользь о какой-то бабушкиной шкатулке с драгоценностями. И вы, кстати, первая открыли эту тайну своему жениху.

Подозрение на лице девушки сменилось удивлением.

– Какому ещё жениху?

Я подивился про себя её потрясающему умению притворяться невинной овечкой и рассказал ей о её же женихе-немце. И после этого произошло то, чего я менее всего ожидал. Девица рассмеялась и переспросила:

– У меня есть немец-жених?

Должен сказать, мне её смех понравился, хоть и прозвучал он несколько несвоевременно, если учесть окружающую обстановку и некоторую нервозность нашего разговора. Поэтому я хмуро посмотрел на девицу – мне смеяться было не над чем, и повторил ей свои сведения о женихе. В ответ на это Светлана сказала:

– Да-а, наша Оля далеко пойдёт. Она у нас большая выдумщица. Чего только не придумает, чтобы затащить кого-нибудь в постель. Послушайте, как вас зовут?

Я назвал своё имя, и Светлана уже абсолютно серьёзно рассказала мне свою версию происходящих у них в семье событий. И надо сказать, эта версия была ничуть не менее занимательна, чем версия её сестрёнки.

Итак, если верить Светлане, это не она собиралась стащить бабкину шкатулку с драгоценностями и сбежать за границу, а Ольга, это не у Светланы появился немец-жених, а у “нашей Оленьки завёлся какой-нибудь новый ухажёр – такой же проходимец, как и она”.

Признаться, я не очень поверил рассказчице. Очевидно, моё неверие солдатским сапогом отпечаталось у меня на лице, и Светлана, внимательно на меня посмотрев, сказала:

– Послушайте, Саша. Я вижу, вы мне не верите. Мне жаль, что вы попались в Ольгины сети. Если бы вы знали, какая она авантюристка, вы бы мне поверили. У вас лицо порядочного человека, в отличие от массы Ольгиных дружков, которых мне довелось повидать. Наверняка, вы с ней знакомы дня два-три и ещё не успели её раскусить, но поверьте мне, она принесёт вам много бед, а потом вас бросит. Вы знаете, чья это квартира?

Я отрицательно покачал головой.

– Это квартира друга нашего папы. В семнадцать лет она стала его любовницей, а он ей в отцы годится. У него жена, двое детей. Они жили чуть ли не впроголодь, а он совсем голову потерял и одаривал Ольгу ценными вещами. Хотел бросить из-за неё семью. Нашему папе с трудом удалось вразумить его. А потом папа выбил для него командировку за границу, и они уехали, “сдав” квартиру Ольге.

– А машина? – удручённо спросил я.

– “Восьмёрка”? Машина наша. Папа купил, а Ольга ездит. Для того, как она говорит, чтобы чаще с нами видеться – со мной и бабушкой. Она и живёт, поэтому отдельно – к нам же она не может приводить кого угодно и когда угодно. Институт, не закончив, бросила, не работает. Всё для того, чтобы было больше свободного времени на ночное ремесло. А теперь хочет украсть бабушкины драгоценности и уехать с ними за границу. Вы знаете, какая у неё мечта?

Я снова отрицательно покачал головой и закурил.

– Жить на берегу синего моря. Но, конечно, не в каком-нибудь грязном Сочи, а где-нибудь на Канарах или Багамах. И уж, конечно, не в рыбацкой лачуге, а в собственной вилле.

Я молчал. В голове было пусто. Разумеется, я не очень-то верил этой девице. Понятно, раз сёстры в ссоре, они могут наговаривать друг на друга. И синее море – звучит очень уж по-сказочному. Да и то, что Ольга вскружила голову солидному отцу семейства и лишила детей куска хлеба, смахивало на слезоточивую мелодраму. Прямо какая-то злодейка-разлучница. Но ведь, если смотреть на вещи объективно, мне она тоже вскружила голову. А иначе, чтобы я делал в этой квартире? А может, я не слишком-то верю словам её сестры именно потому, что не хочу верить? Ведь, положа руку на сердце, я действительно хочу видеть Ольгу, и желательно каждый день. А ещё я хочу её видеть прямо сейчас и здесь, чтобы устроить сёстрам очную ставку и разобраться, кто из них говорит правду, а кто – нет. Или хотя бы, кто из них говорит больше правды.

Светлана внимательно посмотрела на меня и привела последний аргумент:

– Как вы думаете, почему она пошла в квартиру к бабушке в своём дурацком парике? Если она говорила вам правду, то зачем ей было выдавать себя за меня? Только из детской прихоти? Она уже взрослая. Она готова по трупам шагать к своей цели и выдавать ложь за правду. Честному человеку незачем менять свою внешность. Она не шпион. Просто хотела поссорить меня с бабушкой и выманить у неё драгоценности или надавить на меня через неё, вот и всё. Я специально сегодня зашла к ней, чтобы, глядя в её бесстыжие глаза, высказать всё, что думаю о её позавчерашней выходке, да жаль, что не застала дома.