Любовь по Нерасчету

Чёрная пелена отчаяния накрыла моё сознание, но на этот раз я учёл предыдущий опыт и не стал пытаться избавиться от неё при помощи алкоголя. Уснуть не получалось, и я промучился полночи дурацкими мыслями о том, как всё можно было сделать иначе в прошлом, чтобы этого не произошло. Что предпринять в будущем, я не знал, и мозг отказывался изобрести хоть мало-мальски правдоподобный план. Я написал несколько сообщений Соне с извинениями и объяснениями, но она не стала их читать, а меня заблокировала.

На следующее утро, чуть свет, я немного привёл себя в порядок и отправился к ней. Нам нужно поговорить, иначе я сойду с ума. Если и не простит, пусть хоть выслушает — я наивно надеялся, что от этого станет чуточку легче.

Разумеется, мне не открыли. Я коварно надеялся на младшую Калинину, но увы — этой надежде не суждено было сбыться. Мелкая зараза вякнула мне через дверь:

— Подите прочь, мы подлецов не привечаем!

Я остался сидеть внизу на лавочке в надежде, что Соня пойдёт куда-то в магазин и я поймаю её по пути, но девчонки забаррикадировались в квартире и храбро держали осаду. Через несколько часов явился крупный парень с короткой стрижкой тёмных волос, в спортивной майке и шортах.

— Дядя, шёл бы ты отсюда подобру-поздорову, — пробубнил он, правда, без особой агрессии в голосе.

— Иди гуляй, мальчик, — так же без энтузиазма, со вздохом ответил я, не собираясь покидать свой пост в ближайшие пятнадцать часов. Это будет моё искупление, аскеза во имя любви.

Парень смерил меня унылым взглядом, а потом сел рядом на лавочку и спросил обречённо:

— А тебя старшая зацепила, да?

— Намертво, — кивнул я, мгновенно начав ощущать солидарность с этим подростком-переростком. — А ты за мелкой увиваешься?

— Достала, зараза! — проревел он, как раненый медведь. — Сам не знаю, чего мне больше хочется: обнять её или по жопе отходить ремнём.

— Кстати, не такая уж глупая мысль, — хмыкнул я. — Совсем мы этих баб распустили, да? Крутят нами, как хотят. Нужно как-то восстанавливать патриархат, а то никаких нервов не хватит…

— Может, дверь им вынесем и… — начал вносить первые конструктивные предложения парень, но тут его перебила высунувшаяся из окошка младшая коза:

— Аверин, ты совсем охренел?! Чё расселся? Гони его в шею!

Парень и не подумал последовать Дашиным инструкциям, а только показал ей сжатый кулак:

— Во, видала? Пока не выйдешь сюда, никаких гонений!

Козявка скривилась недовольно, но всего через пару минут неожиданно выпорхнула из подъезда, как всегда, легкомысленно одетая и с боевым выражением на мордахе. Она явно собиралась отчитать своего здоровяка, но он не стал этого дожидаться — сорвался с лавочки, в один прыжок преодолел расстояние между ними, поднырнул, закинул малявку на плечо и с довольным гиканьем бросился прочь. Девчонка пыталась колотить его руками и ногами, верещала на весь двор, называя юношу всякими "ласковыми" словами, но он и ухом не повёл — тащил себе дальше.

На меня сразу нахлынули ностальгические воспоминания о том, как я вот так же носил на плече Соню в М-ске. Счастливое было время — неопределённое, зато полное радостных надежд и предвкушения.

Я не спеша поднялся на третий этаж, снова позвонил в Сонину квартиру. С той стороны подошли, заглянули в глазок, но ничего не сказали — утопали обратно. Я позвонил ещё. И ещё. И ещё. Чуть не оборвал звонок, но после нескольких минут неприятных режущих звуков его, похоже, просто отключили изнутри. Со мной по-прежнему никто не собирается разговаривать.

А ты чего ждал, Стрельцов? Разве не знал, что это подло и безобразно, когда соглашался на пари? Да и что ты ей скажешь? На Олега будешь всё валить? Позор и бесчестие…

Я всё равно просидел на лавке до самой темноты, как и собирался, отлучившись всего пару раз на поиски воды и туалета. И на следующий день планировал повторить этот подвиг. Соня должна знать, что мои намерения тверды и серьёзны, как стальная арматура.

Малолетняя парочка явилась часа через два после ухода — вполне мирно, держась за руки и смущённо воркуя. Только вот меня Даша смерила взглядом, полным презрения и ненависти. Парень проводил её до квартиры, а потом спустился и, протянув руку, представился:

— Всеволод, можно просто Сева.

— Никита, — ответил я, пожимая его не по годам развитую лапу. — Хоть у вас-то всё наладилось?

Он махнул рукой:

— Это временно. Я вообще не знаю, чего от неё ожидать через пять минут. Она такая… с ума меня сводит.

— Этим-то и зацепила, да?

— В десятку. Что ж, накуролесил ты, Никита?

— Не без этого. — Странно было исповедоваться перед пацаном, но отчего-то я чувствовал, что он меня понимает. — Но я… готов на всё, чтобы это исправить. Если бы мне только дали шанс…

— Каждый сам кузнец своего шанса, — подмигнул Сева. — Если надумаешь вынести дверь, зови, я помогу. У меня есть команда поддержки.

Я усмехнулся, но номерами с ним обменялся. На всякий случай.

Вечером, приехав домой, я обнаружил возле въезда на территорию… Олега.

— Ну наконец-то! — воскликнул он, нетерпеливо взмахивая руками. — Я тут несколько часов уже торчу!