Любовь под зонтом

— Чихвостила? — удивилась Настя. — Нет, не рассказывала. Когда я ей сказала, что с Димкой к вам поеду, она как–то странно повела себя, повеселела. Но ничего не говорила. А за что ты его чихвостила?

Случись этот разговор раньше, и Настя бы обязательно вступилась за папу, но сейчас лишь злорадно подумала: «Так ему и надо!»

— Значит, думала, что мы и Димку твоего не примем, — Полина Семёновна покивала своим мыслям и сделала глоток чая. — Ух, хорош чаёк. Листья земляники добавила, успела в этом году самые первые собрать.

— А вы папу не приняли, что ли? — Настя слышала только то, что хотела. Особенности сбора земляничных листьев интересовали её в последнюю очередь.

— Да как–то не показался он нам. Дед твой его здесь как только ни испытывал. Они и баню ставили, и душ летний собирали–разбирали, что–то там переделывали, уж не помню, что, и соседу трактор ремонтировать помогали. И всё у него выходило играючи, и сказки рассказывал красиво. Я батю твоего имею в виду. Но хоть и рукастый да языкастый, а с гнильцой. Но вроде Лорка с ним счастлива, так и нехай. Мы с дедом тоже люди, могли и маху дать.

Настя еле сдерживалась, чтобы не выложить бабуле, как на духу, всю историю про отца. Но мама просила не говорить. Она ещё не приняла решение, как поступить.

Лично у Насти было решение — послать отца далеко и надолго, без права на помилование. Мамино поведение ужасно раздражало. Девушке казалось, что мать даже всерьёз думает простить отца, поэтому и не говорила всё это время никому о сложившейся ситуации. Унижаться ради человека, который настолько тебя не уважает, что заводит другую семью, прощать его за предательство, жить, есть, спать с ним… Настю аж передёргивало от подобных мыслей. Маму она не понимала и не желала понимать, хоть та и пыталась объяснить ей, что категоричные решения — не всегда верный шаг. Но Настя, со свойственным ей максимализмом, пока не готова была рассмотреть проблему с иных точек обзора.

— А Димка твой — парубок хороший, сразу видно. И любит тебя, недогадливую, вон столько лет. От, егоза, урвала парубка, и глаз радуется, и сердце, — бабуля сказала это тихим, счастливым голосом, с умилением. И смотрела ласково. Так, как только она одна и умеет на всём белом свете.

Из Насти словно вынули все кости. Вот она сидела, распрямив спину, опустив плечи, как и положено девушке из приличной семьи, а в следующее мгновение по своим ощущениям уже едва не растекается по лавке.

— Отпустило? — догадливо хмыкнула бабуля. — Оно завсегда так. Вроде любишь, аж сердце крается [разрывается], а всё одно сомневаешься, ажно никакого покоя.

— Угу. Просто с ним всё так идеально, что страшно, — тихонько прошептала Настя, чтобы уж точно никто не услышал.

Учитывая, что в гостиной орали и близнецы, и телевизор, опасения были совершенно напрасными. Бабуля понимающе улыбнулась, головой покачала, ойкнула протяжно, как бы говоря: «Ну до чего же ты глупенькая, моя дорогая внученька», да рукой махнула.

— Ба, ну ведь нельзя быть на сто процентов уверенной, что всё будет хорошо. Понимаешь, он хочет, чтобы всё было по его. А я хочу, чтобы по–моему. Только он как–то всегда добивается своего, а я, как дурочка какая–то, вечно в пролёте. Вроде и хорошо, что он умный, а от этого и страшно. Будет мне изменять, а я и не узнаю. Или ещё чего.

Полина Семёновна давно отставила пустую чашку и сидела, подперев голову рукой. Хитрющее выражение её лица явно должно было намекнуть заболтавшейся внучке, что та несёт какую–то чушь, но Настя полностью погрузилась в свои переживания и ничего не замечала. Когда она наконец умолкла, женщина ехидно посмотрела, убедившись, что внимание внучки приковано к ней, демонстративно глаза закатила, выражая своё отношение к содержанию монолога любимой Настеньки, и только потом, картинно охнув, выдала:

— Нет, ну я тоже была влюблённой и дурной, но чтобы настолько! Внучка, надо СЭСку вызывать, твоих тараканов дустом не проймёшь.

— Ба! — возмутилась Настя.

— Что ба? Что ба? Ты посмотри на себя со стороны. Молодая красивая девка, мозги вроде были — куда только делись? — фигурка, соображалка — всё на месте. А в башке порядку нет. Есть такая пословица: решай не торопясь, решив — не медли. Парубок твой всё делает правильно. Замуж позвал, с нами приехал знакомиться, с братцами твоими нянькается да заскоки твои терпит. А ты в нём ещё сомневаешься, кулёма, и мерзости всякие надумываешь! — бабуля посмотрела строго, голос чуть повысила, и Настя снова уселась, будто палку проглотила. — Замуж за него хочешь?

— Да, — ответила Настя виновато, будто заранее оправдываясь.

— И чего башку ему морочишь?

— Мама… — промямлила девушка, но бабушка нетерпеливо перебила, ещё и по столу кулаком стукнула: