Любовь, сексуальность и матриархат: о гендере

Кроме того, выводы Бахофена поспособствуют новым открытиям в области психопатологии. Может оказаться, что матрицентричного человека некоторые психические болезни поражают иначе, чем человека патрицентричного; вполне возможно, это позволит с новой точки зрения взглянуть на депрессивные состояния, на некоторые формы невроза характера рецептивного типа с одной стороны и обсессивного невроза и паранойи с другой. Как человек, который и сам делал попытки применить – в крайне ограниченном виде – открытия Бахофена к проблемам антропологии и психологии, я могу лишь заявить, что, по моему мнению, сокровищница предположений, содержащихся в трудах Бахофена, осталась пока вовсе нетронутой.

Не то чтобы я считал, что все его теории верны. История идей есть история ошибок, и Бахофен – не исключение из этого правила. Однако важны лишь зерно истины, заключенное в центре идеи, и урожайность этого зерна для мысли будущего. В данном отношении Бахофен является одним из самых плодовитых и передовых мыслителей.

2. Социально-психологическое значение теории материнского права

I

Книга базельского профессора Иоганна Якоба Бахофена «О материнском праве», изданная в 1861 году, стоит в одном замечательном ряду с двумя научными исследованиями, опубликованными чуть ранее; речь о «Происхождении видов» Ч. Дарвина и работе «К критике политической экономии» К. Маркса (обе 1859). Все три исследования затрагивали специальные научные вопросы, однако их публикация обернулась жаркими спорами ученых и общественности, а шумиха выплеснулась далеко за пределы узкого круга специалистов. С Марксом и Дарвином все, в общем-то, понятно, а вот случай Бахофена заслуживает разъяснения. С одной стороны, сама проблема матриархата, как нетрудно догадаться, гораздо меньше затрагивает жизненно важные интересы гражданского общества в сравнении с марксизмом и дарвинизмом; с другой стороны, восторженное одобрение эта матриархальная теория встретила в двух лагерях, полностью противоположных друг другу политически. Первыми Бахофена открыли и начали прославлять социалисты (Маркс, Энгельс, Бебель[15] и другие); затем, после десятилетий почти полного молчания, его открыли и восславили заново философы совершенно противоположных социологических и политических взглядов (например, Клагес и Боймлер[16]

). Официальная наука, в том числе сторонники социалистической идеологии, тот же Генрих Кунов[17], противостояла этим крайностям почти единым фронтом, все отрицая или попросту игнорируя. Не так давно вопросы материнского права вновь начали обсуждаться в научных дискуссиях. Последовала череда более или менее внятных публикаций, где эта тема раскрывалась – одобрительно или неприязненно, однако почти всегда вполне эмоционально.

Ниже я постараюсь показать, почему проблема матриархата вызывает столько эмоций, попробую разъяснить (что то же самое), какие жизненно важные социальные интересы она затрагивает, а еще укажу, каковы предпосылки для ее одобрения революционерами и политическими их противниками. Также будет обозначено, в чем заключается значение материнского права для изучения современной социальной структуры и ее изменений.

Точки соприкосновения между симпатиями к материнскому праву отыскать нетрудно. Эта теория отсылает ко времени, далекому от нынешнего буржуазно-демократического общества. По-видимому, некоторая дистанция во времени действительно необходима для того, чтобы появилась возможность описать социальную структуру и быть в состоянии ее обнаружить по свидетельствам мифов, символов, правовых институтов и пр., если рассматриваемое общество радикально отличается от буржуазного не только по индивидуальному содержанию, но и по своим основополагающим социально-психологическим характеристикам. Сам Бахофен вполне это понимал. В предисловии к своей работе (1954, стр. 92) он говорит:

«Достижение подобного результата (имеется в виду понимание явлений материнского права. – Авт.) зависит главным образом от одного предварительного условия. Необходимо, чтобы исследователь был способен полностью отречься от идей своего времени, от воззрений, которыми они наполняют его дух, и переместиться в самую сердцевину мира решительно иных идей… Тот, кто принимает за отправной пункт представления позднейших поколений, будет под их влиянием все более уклоняться от понимания древних воззрений».