Любовь со вкусом шоколада

Вика вышла, прикрыв за собой дверь. И мать проводила её полным презрения взглядом.

– Что происходит, Макс? – голос обретал шипящие интонации, а это не сулило ничего хорошего.

– Всё в порядке, мам, – Никитин попытался предотвратить надвигающуюся грозу. Но не преуспел.

– В порядке?! – шипение сменили высокие ноты. – Ты уехал, чтобы оценить фабрику и провести предпродажную подготовку! Что за ремонтные работы тут ведутся? Почему меня не пропускали на входе? И кто эта девка, которая липнет к тебе прямо у тебя в кабине?!

– Она не девка, – почему-то из всего сказанного Макс ответил только на последний вопрос. – Вика – управляющая фабрикой, и, кстати, я передумал её продавать.

– Что?! – теперь голос вообще достиг ультразвука. Лицо матери опасно раскраснелось, и Никитин поспешил подвести её к стулу, помог сесть, налил в стакан воды, пока она искала в сумочке свои таблетки.

– Мам, – он сел рядом, – ты же сама всегда говорила, что хочешь, чтобы я чем-то увлёкся, занялся своим делом. Мне нравится эта фабрика и люди. Мне здесь интересно. Я хочу добиться поставленных задач…

– Это из-за девчонки, – резюмировала Анна Георгиевна, сразу отметя все другие варианты.

– Из-за неё тоже, – не стал отрицать Макс, – но не только. Мне и правда интересно, мам. Я чувствую вовлечённость в процесс, и мне не всё равно. Разве это не здорово?

Родительница тяжело вздохнула и покачала головой.

– Теперь я вижу, что Элиночка ничуть не преувеличила…

– Элиночка?!  – у Никитина разве что пар из ноздрей не пошёл, когда он догадался, благодаря кому лицезреет сейчас любимую мамулю у себя в кабинете. И как он сразу не догадался, что тот поздний звонок был неспроста и вовсе не в аэропорт... – Приехала спасать, значит?

Родительница кивнула.

– Она хорошая девочка и очень переживает, что у вас не ладится.

– Мам, – устало вздохнул Никитин, – у нас не «не ладится», между нами всё закончилось и уже давно. Элина…

Но она перебила.

– Дай девочке шанс, она ведь тебя так любит.

Макс попытался возразить, но она положила пальцы ему на рот.

– Я хочу, чтобы мой сын был счастлив. Просто пообещай, что подумаешь над моими словами.

– Хорошо, я подумаю, – устало кивнул он, убрав материну руку ото рта, а затем поцеловал её.

Глаза Анны Георгиевны потеплели.

– Ладно, сынок, работай, не буду тебя больше отвлекать, – съехидничала она, поднимаясь. – Поговорим дома.

– Как дома? – Макс даже растерялся. – Ты что, тоже будешь жить у меня?

– Ну конечно, местные гостиницы просто ужасны. А ты разве против? – у неё было совершенно невинное лицо.

Вот интриганка! Никитин хорошо понимал отца, который иногда прямо-таки скрипел зубами от досады.

– Разумеется, не против, – приложив усилие, растянул губы в улыбке.

Ничего-ничего любые неприятности рано или поздно заканчиваются. Ничего особенно страшного не произойдёт, если мать поживёт в его коттедже несколько дней. Может, вообще, только выходные. Ей очень скоро станет скучно в это глуши, и она улетит обратно в Москву к своим подругам и привычной жизни.

– И Алла Вадимовна тоже со мной поживёт. Мы даже можем устроиться с ней в одной комнате, если у тебя мало места.

Что?! Она притащила с собой свою подругу, мать Элины? Вот уж кого точно не хватало в его доме.

Да это заговор какой-то! Трое против одного. Теперь от Элины так просто не отделаешься. Его свяжут по рукам и ногам, будут лить в уши тонны медовой патоки о том, какая Элиночка умница, красавица, спортсменка, комсомолка… и что там дальше по тексту?

Почему его жизнь, ещё недавно такая простая и понятная, с каждым днём, проведённым здесь, усложняется всё больше?

Наконец мать собралась уходить. Максу удалось отвертеться от очередной экскурсии по фабрике, отговорившись большой загруженностью. Родительница фыркнула, но послушно двинулась к выходу.

Они оба понимали, что первый раунд остался за ней.

В приёмной неестественной улыбкой их встретила секретарша. Макс бы не удивился, если она подслушивала, слишком уж блестели любопытством её глаза.

А вот Викино место пустовало. Никитин хотел спросить о ней, но при матери не стал. У неё всё-таки – сердце, стоит быть с ней помягче и терпеливее. И так ясно, что Виктория ей не понравилась. И чего она зациклилась на этой Элиночке? Даром что дочь подруги, а больше – ни одного достоинства.

Никитин проводил мать до проходной, где сейчас на страже сидел один из подчинённых Галухина. Макс пока не помнил его имени, но поставил себе целью выучить имена и фамилии всех сотрудников фабрики. Надо будет запросить личные дела.

По дороге на работу он позвонил в Москву, своему товарищу, у которого было частное охранное агентство. Через пару дней Андрей пришлёт своих ребят. Договор должен быть уже на почте.

Но первым делом нужно найти Вику. Он снова бросил её. А ведь понял уже, что это её обижает…

Шикова раздавала указания ремонтным рабочим.

Макс так и замер в дверях, слушая её голос и любуясь стройной фигуркой. Почувствовал уже почти привычное возбуждение. Ну вот чего она ерепенится? Они могли бы сейчас провести время с пользой, снять стресс, порадовать друг друга…