Любовь, только любовь

Катрин незамедлительно подчинилась, испытывая некоторое облегчение от этого нового поворота событий и радость при мысли о такой неожиданной свободе. В полдень она уселась вместе с Сарой в портшез, закрытый прочными кожаными шторами, и покинула маленький замок в Брази, направляясь в герцогскую столицу. Было не так холодно, как раньше, а солнце, похоже, решило какое-то время посветить. Катрин радостно подумала, что на следующий день сможет навестить свою мать.

Глава девятая. ФИЛОСОФИЯ АБУ-АЛЬ-ХАЙРА

В день Святого Винсента, 22 января, Катрин и Одетта де Шандивер были приглашены на большой традиционный обед с молочным поросенком, который ее дядя Матье давал каждый год на своих виноградниках в Марсаннэ. Подобные пиры устраивались по всей Бургундии в честь виноградарей, покровителем которых считался святой Винсент.

Было раннее утро, когда молодые женщины покинули дом Брази, где Одетта гостила несколько дней. Когда они добрались до Марсаннэ, наступила ночь. Большая свита слуг сопровождала закрытые носилки, в которых они сидели, возбужденно болтая, как две школьницы на каникулах. Чтобы не замерзнуть, они распорядились поставить две грелки для ног — металлические посудины, наполненные горячими углями.

Катрин почти забыла, что теперь она замужняя женщина. Прошел почти месяц с отъезда Гарэна. Она с детским восторгом осваивала роль хозяйки в доме мужа и ее собственных роскошных апартаментах. День за днем проходили в открытии все новых и новых чудес. Она была слегка захвачена врасплох, оказавшись вдруг такой богатой и знатной дамой. Но в новом положении она не забыла своей семьи и часто заглядывала на улицу Гриффон, чтобы повидаться с матерью и дядюшкой Матье и поцеловать их. Ее всегда с любовью принимали в доме дядюшки Матье, особенно теперь, когда Лоиз ушла в монастырь. На обратном пути Катрин заглядывала на улицу Тотпур, чтобы минутку поболтать с Мари де Шандивер.

Замужество сестры оказало странное воздействие на старшую дочь Гоше Легуа. Окружающий мир, который виделся ей прежде более или менее сносным, теперь внезапно стал для нее отвратителен. Труднее всего было смириться с мыслью, что Катрин, вынужденная подчиниться власти мужа, оказалась в стране врагов — в этом полном мужчин мире, который она так ненавидела. Примерно через месяц после того, как Катрин поселилась в особняке Шандивер, Лоиз объявила о намерении поступить послушницей в монастырь бернардинок в Тарте, который придерживался траппистского устава Цистерцианского аббатства. Никто не осмелился противиться этому решению. Дядюшка Матье и его сестра даже испытали некоторое облегчение. Характер Лоиз день ото дня становился все более несносным, а ее нрав, который никогда не был очень легким, стал ужасно свирепым. Жакетт к тому же все более беспокоило мрачное будущее, которое, казалось, было уготовано ее старшей дочери. Монастырь, в который та стремилась с самого детства, представлялся единственным местом, где Лоиз могла бы обрести мир и спокойствие. Поэтому они позволили ей присоединиться к будущим Христовым невестам, одетым во все белое.

— Пожалуй, это хорошо, — сухо сказал дядя Матье, — что наш Господь бесконечно терпелив и бесконечно кроток… ведь ему придется иметь дело со строптивой невестой.

И в глубине своего миролюбивого сердца этот славный малый почувствовал облегчение, когда угрюмая, чопорная фигура его племянницы перестала появляться в великолепной церкви Святого Бонавентуры. Он и его сестра зажили вдвоем тихой жизнью, и Матье, который любил, чтобы за ним ухаживали и баловали, сполна теперь этим наслаждался.

Катрин и Одетта застали жителей деревни Марсаннэ в состоянии сильного возбуждения. Там уже несколько дней готовились к пиршеству. Снег был старательно выметен с главной, и единственной, улицы. Тончайшие полотна и ярчайшие куски сукна, которые только можно было отыскать в сундуках с приданым, были вывешены на всех домах, даже самых бедных. Зимние листья и ягоды, серебристая омела, ветки, собранные с великим риском на самом верху старого дуба, и колючий остролист украшали двери и окна. Сильный запах жареной свинины стоял по всей округе, крестьяне забили всех самых жирных свиней, поскольку этому достойному животному предстояло снабдить мясом все это пиршество.

У дядюшки Матье, который вместе с монахами Сен-Бенина был владельцем богатейших виноградников в Марсаннэ, не менее десяти свиней заплатили своими жизнями ради обильного обеда, на который торговец тканями пригласил всех сборщиков урожая, что придут срезать пурпурные грозди следующего урожая. Не любивший сорить деньгами, дядюшка Матье, человек богатый, все же приказал выделить шесть бочонков бонского вина, сделанного как в Беон де Нуи, так и в Романьи.