Любовь в аварийном режиме

И зачем я согласился взять заказ? Ведь не планировал работать в этом месяце, тем более здесь, в Норвегии. Люди Сэмюэла убедили: давили на то, что никоим образом не помешают отдыху, покроют все сопутствующие расходы, а еще предложили баснословную сумму денег. Но я оставался непреклонен, пока не поговорил с хозяином поместья о холодных, бездушных стенах, которые требовалось оживить. Судьбоносная мышеловка сработала.

Когда перебесился, ко мне как раз заглянул Саня, что возглавлял строительные работы на втором этаже. Мы вдвоем осмотрели пегаса со всех ракурсов и пришли к выводу, что пора заканчивать, иначе в погоне за совершенством можно никогда не остановиться.

Сдавать плоды усердных трудов было всегда волнительно, каждый раз особенный. Но первые эмоции заказчика стоили бессонных ночей, срывов и выкуренных сигарет. Сэмюэл с открытым ртом и распахнутыми глазами осматривал стену.

Все-таки я сложил правильный портрет недавно разбогатевшего любителя роскоши, приехавшего в свои шестьдесят в место покоя и силы. Попал в точку, сделав первоначальную задумку вдвое масштабнее. Особенно в условиях неограниченного бюджета.

Мы простояли молча минут пятнадцать, прежде чем я решился заговорить.

— Мне нужен ваш человек, чтобы помочь с доставкой в Россию важной вещи, — произнес на английском. — Я бы не смел просить, но физически не справлюсь.

Глаза Сэмюэла опасно блеснули.

— Это то, о чем я думаю, да?

Он кивнул в сторону накрытого простыней барельефа, над которым я трудился с тех пор, как впервые встретил голубку.

— Я тут имел наглость заглянуть, пока вас не было, — он начинал хитрить, мне не нравилось. — Готов заплатить двойную цену пегаса.

— Это глупо, — отшутился я. — Вы меня переоцениваете. Это слишком большая сумма.

— Так продайте за меньшую, — рассмеялся Сэмюэл.

Хороший он был бизнесмен, но я знал, о чем говорю.

— Она не продается.

— У всего есть цена.

— Нет, это набросок.

— Но ваши руки все превращают в золото.

— Можете сколько угодно распыляться в комплиментах, я решение не изменю. Зима не продается, — для убедительности повысил голос.

— Ладно-ладно, не шумите, — он поднял руки вверх, — у меня есть потрясающий пегас и… облака.

Сэмюэл оценил широкий размах.

— Я рассчитывал на вашу помощь, — напомнил ему, улыбаясь.

— Хорошо, — согласился он, — получите расчет и найдете Стивена из охраны. Я его предупрежу. Он в вашем распоряжении.

— Благодарю.

Сэмюэл достал из бара бутылку виски и разлил по стаканам. Пить желания не было, но я знал, что отказываться не стоит.

— Э-эй! — Из соседних комнат донесся женский смех и английская речь. — Ау! Мы устали ждать и идем искать тебя!

Кому-то сегодня не придется скучать.

Мужчина отпил виски и снова повернулся ко мне.

— Присоединитесь к нам? Можем отметить с дамами.

Предложение ничего кроме неприятия не вызывало.

— Спасибо, но я откажусь.

Я очень надеялся, что вымотался и усну хотя бы на пару часов перед отлетом.

— Эх, и что же мне одному с ними делать.

Сэмюэл усмехнулся, явно напрашиваясь на лесть. Я подмигнул ему.

— Думаю, вы что-нибудь придумаете.

Глава 22 В сердце ниже нуля

Сон мой, навсегда забрала сон мой девочка, которая любила танцевать в темноте.

tritia— Сон мой

Вздрогнул от удара. С трудом разлепил веки и посмотрел в иллюминатор — самолет приземлился. Уснул все же на десять минут. Теперь мой сон был таким — непостоянным, обрывистым, внезапным. Мы и раньше не сильно ладили, а сейчас, кажется, и вовсе существовали на разных полюсах.

И крепкий виски, которым угостил Сэмюэл, не помог: я не сомкнул до рассвета глаз. Много думал — даже для меня слишком много, а потом делал эскизы в блокноте. Звук наносимой штриховки всегда был лучшей колыбельной, но не в этот раз — голубка вцепилась когтями в шею и не отпускала.

— Молодой человек, мы уже прилетели.

Открыл глаза. Опять задремал? Осмотрел пустой самолет, нашел Стивена, который выгружал нашу ручную кладь. Вернул взгляд на девушку — милая стюардесса, на бейджике красовалось имя «Яролина».

— Не такой уж молодой, — пробурчал я.

Голова казалась непосильно тяжелой ношей.

Девчонка засмущалась, улыбнулась ярче. Мне не пришлось бы даже прикладывать усилий, чтобы занять сегодняшний вечер, как раньше. Но я решил не играть.

На самом деле, полигамия осталась в далеком прошлом. В тех временах, когда в застойном и перманентном одиночестве я пытался создать хотя бы иллюзию движения вокруг. Целую главу жизни посвятил тоске и разгулу.

На предложение Инны я согласился, чтобы начать новую. Мы ведь неплохо проводили время вместе. С ней всегда было интересно: она разбиралась в искусстве, часто спорила. И даже несмотря на договоренность, я не пользовался правом «ходить налево», меня все устраивало. Может, поэтому Инна так остро отреагировала: легко усвоить теорию, на практике часто выходило по-другому.

Стивен тактично закашлял, напомнив, что пора бы и честь знать. Я поблагодарил Яролину за полет и, к ее разочарованию, покинул борт, доставивший нас в северную столицу.