Любовь в тени платанов

Энни с грустью смотрела на синеющий горизонт. Солнце начинало садиться, и его лучи постепенно приобретали красивый золотистый оттенок, а тени от сосен удлинялись.

Сейчас она вдруг подумала о том, что так и не поняла того странного замечания сестры. Ей всегда казалось, что Гейл вихрем несется по жизни, уверенный в том, что весь мир покорно ляжет к его ногам, что он его завоюет. Единственное, что у них могло быть общим, размышляла Энни, так это масса выпавших на их долю неприятностей и, кроме того, отсутствие родителей.

Гейл всегда был скуп на рассказы о своей семье и вообще о своем прошлом. Но в то время, когда он и Герберт учились в Оксфорде, изучая современную философию, они очень подружились и были откровенны друг с другом. Так что Луиза могла предоставить сестре некоторую информацию.

Именно от нее Энни узнала, что мать Гейла ушла из дома, когда мальчику было двенадцать лет, а его отец был этим настолько сломлен и подавлен, что вскоре горькие переживания свели его в гроб.

Что до Энни, то, когда ей исполнилось шестнадцать, их с Луизой родители погибли в автокатастрофе, и с тех пор Луиза взяла на себя обязанности родителей, всячески поддерживала младшую сестру и заботилась о ней. Позже они с Гербертом помогли ей поступить в университет и материально помогали до тех пор, пока доходы Энни как модели не обеспечили ей финансовую независимость. Но вскоре девушку стали преследовать удары судьбы: то одно, то другое. Так что скучать не приходилось. Неужели все так живут? — задумывалась она.

Правда, не все было так уж плохо, вынуждена была признаться она. Неприятности все-таки перемежались удачами. Самыми восхитительными событиями в ее жизни стали встреча с Гейлом и затем открытие, что она носит в себе его ребенка. А самым обидным — осознание того, что она все время смутно ощущала, — именно ребенок оказался единственной причиной его женитьбы на ней. И когда ребенка не стало, в душе Энни образовалась такая пустота, что потеряли всякий смысл какие бы то ни было отговорки и притворство, а также всевозможные попытки вести себя так, словно ничего не было…

В те тяжелые недели после выкидыша Энни впала в настоящую депрессию. Может быть, она перенесла бы потерю ребенка не так тяжело, если бы не узнала правду о своем браке, которая оказалась для нее нокаутирующим ударом…

Чем же она оттолкнула его, может, своей ненадежностью, своим самоанализом? Нет, оправдывала Энни себя. Дело вовсе не в ней. Это Гейл отдалился от нее — и сердцем и умом. Он с болезненным нетерпением торопился оставить ее одну в Хемпстеде, чтобы кинуться в очередную рискованную авантюру. И женился-то на ней лишь для того, чтобы у будущего ребенка был законный отец. Но совсем скоро оказалось, что в женитьбе не было никакой необходимости. Каким разочарованием он, наверное, был охвачен, прикованный к Энни. Ведь в это время в Гонконге его ждала очаровательная Лу Цян…

А Фред?.. Фред — хороший друг. Модельное агентство несколько раз пыталось снова привлечь ее к работе, но Энни была подавлена и потеряла всякое желание там работать, потеряла она интерес и к учебе в университете. Все, что ей было необходимо тогда, — это любовь Гейла, но любовь оказалась совсем не такой, какую она представляла в романтических мечтах. Его любовь оказалась лживой…

А затем она получила письмо от семьи Лу Цян, как бы в подтверждение своих тайных страхов. Письмо было выдержано в вежливом тоне, но каждая его строка почему-то показалась Энни пропитанной ядом. Из него Энни выяснила, что Гейл и Лу Цян собирались пожениться, а она своей беременностью спутала им все карты. Теперь, когда причина поспешной женитьбы «самоустранилась», все заинтересованные лица были бы ей очень благодарны, если бы она с достоинством сошла со сцены.

Энни закрыла глаза, гнев и тоска волной снова нахлынули на нее. Боже! Как было бы хорошо, если бы Гейл оставался вдали от нее! Она ведь сумела продержаться в течение двух лет, не затевая борьбу за развод, не используя как повод имя Лу Цян. А теперь, когда развод стал возможен по взаимному согласию, Гейл нагло вторгся в ее жизнь. Зачем? Что ему нужно от нее? Скорее всего, размышляла Энни, он пытался лишь потешить уязвленную мужскую гордость и получить удовлетворение от обладания ею. Если так — он добился своего, горько подумала она.

Ее постыдный восторг от их страстного соития мгновенно испарился, стоило ей только серьезно задуматься обо всем случившемся. Боже, теперь Энни хотелось как можно быстрее забыть то, что произошло сегодня здесь, на острове.

Конечно, Гейл считает, что выиграл. Но ведь это произошло оттого, что она чувствовала себя виновной в гибели его яхты. Поэтому она и пошла на близость с Гейлом…