Любовь в Венеции. Элеонора Дузе и Александр Волков

Ты читала о смерти Буланже[440]? Я сразу подумал о тебе. Как легко было бы мне умереть, если бы ты ушла! […]

Ты должна понимать, что в жизни таких людей, как мы с тобой, то есть людей, выходящих за общепринятые рамки – большая редкость встретить кого-то подобного. Я живу с тобой не только потому, что люблю тебя от кончиков твоих волос до кончиков пальцев ног, не только потому, что я желаю тебя как женщину, как тип женщины, которой я восхищаюсь, но и потому, что мои мысли очень близки твоим, мой вкус в значительной степени – твой, моя печаль – твоя и т. д. Именно эта аналогия между двумя существами среди множества других существ, с которыми у нас нет ничего общего, связывает мое сердце с твоим (я боюсь это произносить), и которая сделала бы мою жизнь невыносимой, если бы она сломалась по какой-то причине, кроме твоего желания.

Часто я спрашивал себя – стал бы я меньше страдать, узнав, что М.[атильда], умирая, призывала бы меня, и что она не забывала меня до последнего момента. Думаю, я бы не смог вынести ее конца. Знаю, что был близок к безумию, но я бы точно сошел с ума, если бы Матильда погибла в результате неожиданного несчастья, несчастного случая или какой-нибудь болезни.

Однако я должен сказать, что никогда еще я не чувствовал так сильно, как сейчас, потребность в натуре, подобной моей собственной.

Дело в возрасте. Мы всё больше и больше устаем от этой постоянной борьбы. Чувствуешь, что убеждать уже бесполезно – и как замечательно найти того, кто понимает тебя с полуслова!

Она, ты и я – мы, безусловно, принадлежим к одному типу людей, но я никогда не встречал таких других.

Если бы я был верующим, я бы подумал, что Она послала тебя ко мне, чтобы исправить зло, которое причинила мне.

Милая, дорогая Леонор, я не могу выразить тебе той искренней нежности, которую питаю к тебе в своем сердце! Я не могу сказать тебе, насколько чистой я вижу тебя во всех трудностях твоей жизни. Ты для меня непорочна – как для католиков Дева Мария. Ты великая, утонченная, (inverosimile)[441] красивая, справедливая и правдивая. Я хочу придерживаться такого мнения о тебе, до тех пор, пока ты не скажешь мне: «Уходи!» Аминь.

Но если с тобой случится несчастье, – прощай, жизнь, потому что той, которой я живу, мне недостаточно, мне уже недостаточно. Я так понимаю Буланже, что прощаю ему все его политические глупости. Веришь ли ты теперь, что я к тебе немного привязан, Леонор?

Думаю, через десять дней я смогу снова тебя увидеть.

Послушай. Я еду в Милан. Вечером в семь часов ты подъедешь к вокзалу на машине, которую возьмешь на улице, уже будет темно.

Приедешь, не выходя из машины, к вокзалу. Я узнаю тебя и сяду в машину. По крайней мере, я смогу поцеловать тебя, увидеть, услышать.

Это всегда останется для нас крайним средством: машина. […]

Я мог бы приехать днем пораньше и снять номер в одной из тех гостиниц недалеко от вокзала. Мы бы вернули машину у въезда в город и пешком вернулись ко мне – если это будет возможно. Или же мы приедем как путешественники, в любом случае у меня будет дорожная сумка.

Ведь находиться рядом с тобой в Венеции или в Милане, не видя тебя, будет невыносимо. Подумай хорошенько об этом и напиши в Венецию. Из Венеции я предпочел бы не телеграфировать тебе, потому что сотрудники могут меня узнать, но я мог бы поехать в Верону по пути в Милан и оттуда послать тебе телеграмму.

Это надо как следует устроить, без этого у нас могут быть ужасные неприятности. Итак, решено: ты получишь от меня через несколько дней телеграмму, слово город будет означать Венецию. Да хранит тебя Бог. Прощаюсь с тобой всем, что у меня осталось хорошего.

* * *

[24.9.1891; Санкт-Петербург – Турин]

[…] Утром получил от тебя письмо от 3 октября. Оно так прекрасно! Я ехал на isvostchik и читал твои милые добрые слова, где ты мне говоришь, что испытываешь ко мне большое чувство. Моя душа возликовала! Вчера я написал тебе письмо подобное твоему, получила ли ты его? Я уеду послезавтра. По дороге остановлюсь на сутки у Левашовых очень близко от границы с Пруссией.

* * *

[12.10.1891; Дрезден – Турин. Телеграмма]

ПИСЕМ ПОКА НЕТ ДВЕ ТЕЛЕГРАММЫ СПАСИБО ⁄ НАДЕЮСЬ БЫТЬ В МИЛАНЕ В ВОСКРЕСЕНЬЕ. НАПИШИТЕ В МИЛАН ДО ВОСТРЕБОВАНИЯ ЕСЛИ ВОЗМОЖНА КРАТКАЯ ВСТРЕЧА И КАК ВЫ. НАПИШИТЕ СЕГОДНЯ В МИЛАН ПОЧТОЙ. МАТИЛЬДА

* * *

[14.10.1891; Дрезден – Турин]

[…] Как бы нам увидеться поскорее… Хоть на мгновение, хоть в машине – мне всё равно, но будет невозможно проехать Милан, зная, что ты там, и не увидеть тебя. […]

Я хочу быть 18-го числа в Милане. Намереваюсь приехать днем, если это возможно, и поискать какое-нибудь уединенное место для отдыха, а пока остановиться возле вокзала в одном из этих отелей.