Любовь за деньги и без

— Виктор, — я улыбнулась, — не кажется ли вам, что нам пора перейти на «ты»? А то, общаясь с вами, я чувствую себя словно в полиции.

Он не стал спрашивать, почему я раньше так себя не чувствовала, а просто ответил:

— А как же Виктор Петрович и «вы меня в три раза старше»? — он усмехнулся. — Впрочем, если тебе это удобно, почему нет?

— Вот и ладушки. А то ты такой вежливый, такой старомодный, что просто страшно! Будь я порядочной девушкой — все-таки решила бы, что ты маньяк. Но не обычный, а особо извращенный, из тех, кто любит играть с жертвой, как кошка с мышью…

— Интересный подход! — Виктор хмыкнул. — По-твоему, хаотических девушек маньяки не преследуют? Но вы… ты права в главном. Я действительно не маньяк.

— Ага, так я и поверила! Разумеется, каждый уважающий себя маньяк, знакомясь с девушкой, немедленно заявляет ей, что он маньяк.

— Ну, — он вздохнул, — раз уж тебя терзают столь страшные сомнения, то развеять их можно лишь одним способом. Нам надо чаще встречаться — разумеется, в людных местах. Погуляем по центру, поговорим, поедим…

— Ой, только не еда! — воскликнула я. — На сегодня я свою норму калорий практически выполнила.

— Так именно поэтому ты сейчас пьешь смузи и ешь фрукты? — Виктор снова улыбнулся. — Железная все-таки у тебя воля!

— Так ты еще и ясновидя… — Я осеклась. Что ж, все логично. Студневу-перу и Виктору нужно вычислить все мои контакты, так что ходит за мной наверняка не один человек.

— Нет, я за тобой слежу, — ответил он без тени смущения. — Но в данном случае мог и иначе угадать. Если ты прислушаешься, то различишь голос зазывалы, рекламирующего музей пыток и казней. Насколько я знаю, он стоит напротив одной арбатской кафешки, так что логично предположить…

— Ладно уж, Шерлок Холмс, — хмыкнула я. — Двигай сюда, а я пока смузи допью. Что тебе взять?

— Американо. Очень сладкий. И последний вопрос. Как ты относишься к цветам?

— Хорошо — когда они растут на клумбе. А вот букеты не люблю — особенно из лилий и орхидей, как ни странно.

— Ничего странного… Я сейчас паркуюсь. Минут через пять буду. До встречи!

* * *

Виктор оказался пунктуален до невозможности — появился на террасе ровно через пять минут. Для прогулки по городу он оделся столь же демократично, как и для парка: простые удобные вещи недорогих брендов. В руках держал книгу, которую вручил мне, как только уселся за стол.

Осмотрев подарок, я присвистнула. Книга была оформлена богато, но неброско: зеленый бархатный переплет, металлические уголки, золотое тиснение, качественная бумага. Надпись на обложке гласила: Шарль Бодлер. «Цветы зла».

Я задумалась. Томик, конечно, прекрасен, но именно этот сборник стихов — более чем странный подарок красивой девушке. Или таким образом Виктор намекает, что ему известно о моих контактах с (на самом деле несуществующими) заказчиками покушения на Васеньку? А может, я все усложняю? На самом же деле Виктор просто не представляет встречу с девушкой без вручения ей цветов, хотя бы таких?!. Ладно, дальше будет видно.

— Надеюсь, к стихам ты относишься лучше, чем к цветам? — небрежно осведомился он.

— Лучше: ноль больше, чем минус, — весело ответила я. — Честно говоря, мне только японская поэзия нравится.

Он улыбнулся и негромко произнес:

Радуга великолепна

В летний полдень над водами Кии.

Скоро она растает…

— Здорово! — восхитилась я, решив не придираться к нарушению числа слогов в хокку. — Это стихотворение я никогда не слышала. Кто автор? Басе?

— Викторо-сан, — улыбнулся он. — Экспромт! Говорят, физика и лирика несовместимы, но так считают лишь те, кто ни в физике, ни в лирике ничего не понимает.

Отхлебнув кофе, Виктор добавил:

А кофе остыл,

Пока ждал на осеннем ветру.

Время уносит все.

— Ты собираешься изъясняться стихами весь день? Здорово!

— Упаси Бог! — Он улыбнулся. — Ни в коем случае! Слушай, давай договоримся вот о чем…

— О чем же? — Я насторожилась: похоже, поэтическое вступление закончилось. Мы переходили к настоящей теме разговора.

— Думаю, ты не будешь возражать против того, чтобы общаться со мной почаще, — негромко заговорил Виктор. Когда я хотела ответить, он жестом меня остановил: — Я хочу, чтобы ты поняла: ты не обязана проводить время в моей компании. Это не входит в условия сделки. Но если ничего не имеешь против…

Я с трудом сдержала удивление. По логике вещей, мне, наоборот, следовало предоставить полную свободу, чтобы я, отупев от скуки, как можно скорее вступила в контакт с теми, кто заказал Васеньку. Или Виктор со Студневым-пером решили форсировать события?! Нет проблем, ведь никаких заказчиков не существует.

— Ничего не имею против, — я ободряюще улыбнулась. — У меня сейчас нет никаких дел, а общаться с тобой интересно. Надеюсь, моя компания не превратит тебя в зануду?

— Ну, это вряд ли, — улыбнулся он. — Наоборот, все говорят, что я чересчур веселый — просто обхохочешься! Своими проблемами грузить вас — тьфу, когда я отвыкну-то?!. — то есть тебя не собираюсь. Так что общаться будем на темы исключительно нейтральные — о погоде, природе, снах, книгах… И о стихах, разумеется.