Любовник из провинции. Наваждение

А он почти насиловал ее, хватая все крепче за плечи и валя на спину. Каким-то усилием она вырвалась от него, растрепанная, красная, с широко раскрытыми глазами, в которых плескалось отвращение.

Она отскочила к двери и закричала: не смей подходить ко мне! Ублюдок!

Он внезапно пришел в себя. Что он натворил! Что с ним произошло!.. Может быть, он - сумасшедший? Маньяк? И что теперь можно сказать... Все в нем как бы умерло. И прекратилось возбуждение. Все.

Он стал одеваться. В тишине было слышно, как тяжело, затравленно дышит Вера. Он ничего не соображал, - уйти в ванную хо

тя бы, и чувствовал невыносимое унижение.

Она, стоя настороженно у двери, не отводила от него глаз. Закурила и глядела, как неловко он натягивает трусы, носки, джинсы... Казалось, он совершает перед ней какое-то отвратительно неприличное действо. Так это выглядело.

Он был одет, но еще медлил. Он ждал, что она хоть что-то скажет еще, закричит, унизит... На что можно будет ответить и как-то что-то объяснить... Что? Что объяснить?

Но он медлил. А она вышла из комнаты в прихожую и открыла дверь на лестницу. Ему ничего не оставалось, - он вышел к ней.

Тогда она вытолкнула его из квартиры.

Он ринулся вниз, забыв о лифте. На улице стемнело. Снова лил дождь. И он вдруг понял, что стоит без плаща. Он забыл его ТАМ. Уйти?.. А дома? И так неизвестно, что там... Вернее, известно.

Он вернулся и позвонил. Вера быстро открыла дверь.

- Плащ... - только и сказал он.

Она сорвала его с распялок и кинула ему.

А он схватил ее руку, и не отпуская и целуя ее, говорил: прости, умоляю, прости меня... Если можешь... Я гадок... Но я так

безумно люблю тебя.

Она с силой вырвала руки и захлопнула дверь. А за дверью, прислонившись к косяку, зарыдала без слез.

Митя ехал в такси, его бил озноб, голова горела, мысли были обрывочны.

Он позвонил в свою дверь слабым звонком: сил не было совсем, голова кружилась, он еле стоял на ногах.

Открыла дверь Нэля, за ней маячил тесть.

Митя не удивился, что он здесь, отметил, что у Нэли перекошено лицо, красные, вспухшие глаза.

Переступив через порог, Митя пошатнулся и упал как сноп на пол в холле.

Он, соберясь, смог бы устоять на ногах, но - интуитивно или нет... наоборот расслабился.

Нэля закричала: ты - пьян!

Тесть подошел к нему.

А ему так хорошо было лежать на полу, чувствуя под щекой мягкий ковер!..

Они начали трясти его, он не подавал никаких признаков живости, а Нэля принюхалась и сказала неуверенно: вроде, не пахнет...

Тесть повернул его голову лицом и крикнул: да ему плохо, посмотри, какой он зеленый! Потом ругаться будем.

Его перетащили на кровать, раздели, он не сопротивлялся, и чувствовал все как в тумане. Почему-то навалилась тяжелая сонли

вость и он не мог ее преодолеть.

Пришел врач - у них внизу жил врач, которого всегда звали, если что-то срочное и тот не отказывал никогда.

Митя слышал, как он говорил: стресс, нервное потрясение... Вчера плохо? Возможно осложнение...

Сделал укол и Митя сразу как провалился.

Очнулся он в еле брезживший рассвет и вспомнил все.

Он потерял Веру. Но теперь не должен терять Нэлю.

Митя застонал.

Нэля сразу же откликнулась: Митя? Как ты? Что с тобой случилось?

Он повернул голову к Нэле. Глаза у нее были вспухшие и красные, но выражение лица не злое, а встревоженное.

Он сказал слабым голосом: Нэля, я не знаю... Я вышел за сигаретами... Вдруг захотелось пивка... Добежал до нашей пивнухи... Выпил кружку и потянуло в сон. Я пошел домой. Земля качается... Идти не могу... Сел на скамейку и... Ничего не помню... Очнулся на той же скамейке... Старик рядом стоит и меня трясет: молодой человек, вы живы? Я сказал, жив. Встал и наверное, час шел до дома... Все в тумане...

- Это правда, Митя? - Спросила как-то беззащитно Нэля, - ты меня не обманываешь?

Он слабо усмехнулся: а где я был в таком виде?.. Нэля! Ты с ума сошла... Я переутомился там, в Америке, я это почувствовал...

Нэля поверила.

Все так. И вид, и последнее время Митя был будто не в себе, эти еще гости...

Не нужна им с Митей эта Америка! Хоть сейчас проси папу все отставить!

Она сказала об этом. Митя благодарно посмотрел на нее и сказал: попроси... Надоело мне там, я больше не могу...

Вот это было правдой.

Нэля поговорила с папой.

Она специально поехала к нему на Ленинский, чтобы наедине, спокойно убедить его, что они с Митей не могут больше там жить. В основном, - она. Митенька растет без родителей, при бабушке, теперь Трофимчик ( Нэля старалась не называть младшего при папе

- Терри, - очень уж ему это собачье, как он говорил, имячко не нравится) на очереди.

Все это она высказала папе, сидя у него за чаем с коньячком. Трофим Глебович слушал ее, кивал, вроде бы соглашаясь, а ког

да она исчерпала свои аргументы, сказал.