Любовник из провинции. Наваждение

Митя перестал посещать театрик, некоторое время испытывая как бы какую-то потерю. Он уже привык к тому, что сидя за столиком с кем-нибудь из театра, слушал болтовню актеров о семьях, театральных интрижках, заработке... Сам же молчал, односложно и неясно отвечая на редкие вопросы, - он их не очень интересовал, - из другой среды, студент, наверное, технарь.

Еще раза три попив в уик-енд со своими парнями и их женами, напившись и опять наигрывая на пианино и опять танцуя с чужими женами, ни одна из которых не высекала ни искры возбуждения, - Митя внутренне взбунтовался и снова бросился а город.

Не хотелось сидеть в замкнутом пространстве квартиры, пить и ощущать себя фактически в Москве. Да и Нэля скоро появится и начнется тягомотная семейная несвободная жизнь. Вдруг он понял, что его семейная жизнь - уныла, как засохший цветок. Раньше он жил и жил, а тут он почувствовал прелесть одиночества и свободы, относительной, конечно, он это понимал, но если быть осмотрительным, то можно не опасаться, что парни узнают, где он бывает... Ничего предосудительного он не делает. Кому помешал театрик? Что, он продавал актерам секреты? которых и сам не знает, нося на подпись бумаги в закрытых тяжелых папках... На фиг ему это нужно!

Теперь Митя повадился в лавку антиквара - грека, который кроме продажи вещей, угощал клиентов в обустроенном уголке чашечкой восточного кофе. Митя тратил почти все свои деньги не на тряпки или подарки для Нэли и Митеньки, а на всякую старину в лавке грека.

Он надолго повисал над прилавком и всегда выискивал то, без чего ему казалось он просто не сможет жить в своей официальной холодной квартире, к которой он ни разу не прикоснулся тряпкой или шваброй... Это были либо деревянный перстень, старая чернильница или еще что-то такое же экзотическое...

Грек видел в Мите ценителя и думал, что тот студент, испанец.

- Почему вы думаете, что я - испанец? - поинтересовался как-то Митя.

- Вы молчаливый, спокойный и загадочный как тореро.- ответил грек.

Мите это необыкновенно польстило и он уже заходил к греку просто на чашку кофе или сигарету.

Но и это было каким-то образом узнано, потому что парни его ухватили прямо за хвост и опять устроили гуляние, которое он еле вытерпел: не хотелось ему тратить здесь время на выпивки, - дома можно наверстать.

Митя не был уверен, что через полгода не улетит отсюда мелкой пташкой.

И вдруг позвал его к себе начальник. Домой. Жил он в том же здании, что и они все. Оказалось, В.В. ( как звали его парни) одинок, но порядок у него идеальный.

Митя с угрызениями вспомнил свое захламленное жилье. Начальник не стал предлагать выпить, а сварил шикарного кофе, выставил экзотические фрукты и колу.

Митя помалкивал, попивая кофеек, и осматривая холл , где они сидели, здесь было полно интересных вещиц, но нахально разглядывать было неловко, к тому же начальник заговорил.

- Скучаете, Вадим Александрович? - Спросил он ласково и дружелюбно.

Митя врать не стал и ответил, что пока - нет, потому что город безумно интересен и он старается побольше увидеть.

- И что же вы уже видели? - Также ласково спросил начальник.

Митя, решив, что о нем все сообщено и брехаловку устраивать незачем, и ни в чем не чувствуя себя виноватым, - рассказал начальнику о театрике, о греке, и даже похвастался, что тот принимает его чуть ли не за тореро, за испанца - сто процентов,- и не за бедного...

- Хотя испанцы черные, а я - серый... - пошутил Митя.

Тут В.В. покачал головой: не-ет, Вадим Александрович, вы не серый, не клевещите на себя. Собственно, я вызвал вас для конфиденциальной беседы. Я за вами наблюдаю, дорогой мой,- сказал

В.В., пожав ему руку у плеча, - и понял, почему на вас обратил внимание Георгий Георгиевич, хотя и... - но эту тему В.В. сразу закрыл, а Митя понял, о чем она... - и продолжил: вы - человек незаурядный, смотрите, за какое короткое время вы вписались в обстановку города, в чужую жизнь чужой страны, как говорится, - легко и изящно. Ведь ни один из моих парней не смог этого сделать (или не захотел, подумал Митя). А для нас это очень важно. Мы должны знать и врагов своих, и друзей, их здесь тоже немало...

В.В. длинно и подробно стал объяснять Мите, что он и впредь должен дружить с разными людьми и пусть не смущается, если ему скажут что-то неприятное ребята, они немного не понимают ситуации...

Тут В.В. замолчал и потом сказал: про все ваши встречи и обо всех людях и разговорах, вы обязаны вести дневник, подробный, без пробелов. Вы понимаете? И пусть ОНИ вас считают богачом... - тут В.В. хитровато глянул на него: только все же оставьте денег вашей жене на подарки, говорят, она у вас хороша необыкновенно...

Митя несколько ошеломился беседой и сказал о том, что его встревожило: "Я не смогу быть естественным, Виктор Венедиктович! Если буду знать, что это - задание."

В.В. заметно похолодел и твердо ответил: "Надо, Вадим Александрович, надо быть естественным. Учитесь."

Митя понял, что это - приказ, чем собственно и были эти дружеские посиделки за чашкой кофе.