Любовница не по карману

Федор, конечно, говоря о своей любви, умолял меня бросить Григория, сказал, что он продаст свою квартиру и у нас будут деньги, но я не воспринимала его слова всерьез. Возможно, я так устала скитаться по чужим углам и испытывать всякий раз, перебираясь на новое место, очередное унижение, что сама мысль – бросить Григория и отправиться в новое странствие в поисках идеальной любви – была недопустимой. Но и жить во лжи тоже казалось мне тогда недопустимым. Выход был один – забыть раз и навсегда Федора, сходить в церковь, помолиться и попросить у Бога прощения за совершенный мною грех. Быть может, прочти он тогда в моих глазах признаки измены и проблеск любви к другому мужчине, почувствуй он, что теряет меня, – может, все сложилось бы по-другому. Но он ничего не ощущал, кроме уже привычной нежности и заботы. Он обнял меня, спросил, хорошо ли я себя чувствую, не вызвать ли врача или «Скорую». Сказал, что очень испугался за меня, попросил, чтобы я берегла себя. Он так крепко прижался ко мне – словно сильно замерз и искал тепла, – что я чуть не разревелась. И мне стало так стыдно перед ним за то, что я сделала, что я поклялась себе завтра же утром позвонить Федору и попросить его больше никогда в жизни со мной не видеться.

Но утром, когда я готовила завтрак, он первым позвонил мне и сказал, что всю ночь не спал и думает только обо мне. Прямо сегодня он займется продажей квартиры…

Я слушала, взбивая яйца для омлета, и плакала. Я понимала, что лавина начала свое необратимое движение и вряд ли у меня хватит душевных сил что-то изменить и спасти. В душе моей возникла какая-то легкость, желание изменить свою жизнь, предчувствие любви и счастья. Но, с другой стороны, я не представляла себе, как я брошу Гришу. Помимо страсти и любви, существовали не менее сильные чувства, такие, как привязанность, нежность, благодарность, наконец! Я не представляла, как скажу Грише о том, что у меня появился другой. И тем более я не могу солгать, сказав, что просто ухожу от него – в никуда. Он, и без того страдающий от своего сексуального изъяна, воспримет это как мое желание найти более здорового мужчину. Как будто я не могу обойтись без секса! Хотя на самом деле не встреть я Федора, я бы продолжала спокойно жить рядом с Григорием, особенно не мучаясь. Конечно, первое время мне казалось, что вся проблема – во мне, что я не нравлюсь ему, не возбуждаю его и он испытывает ко мне некую исключительную жалость, и поэтому у него ничего не получается. Или так: я настолько некрасива и непривлекательна, что мужчины в принципе меня не желают. Но страсть Федора пробудила во мне ответную страсть. И теперь меня просто неудержимо влекло к этому парню, и я каждую секунду думала о нем, вспоминала все то, что было там, в лесу, на поляне, на разостланном Федором пледе… Получалось, что и с Федором у меня не было сил расстаться, и Григорию я не могла причинить боль. Оставалось вести двойную жизнь, лгать. Для того чтобы Григорий ни о чем не догадался, мне требовалось вести себя очень осторожно…

…Я приготовила омлет, позвала к столу Гришу и Алика. Очень хорошо помню это утро. Необыкновенно солнечное, сухое, с прозрачным небом за окном и какой-то особенной, умиротворяющей тишиной. Словно Москва медленно просыпалась, выбираясь из сладкого сна. Даже птицы молчали, заглядывая в наше окно.

– Зоя, забыл тебе вчера сказать… Я бы хотел пригласить к нам в гости одного моего приятеля, вернее, друга. Он сейчас находится в больнице, ему вырезали аппендицит. Очень хороший человек, верный и надежный. Ему сейчас плохо, больно и одиноко. Я бы хотел забрать его из больницы и привезти к нам сегодня вечером. Ты как себя чувствуешь? Сможешь приготовить что-нибудь на ужин? Если ты еще нездорова, то…

– Гриша, о чем ты говоришь! Я прекрасно себя чувствую! Да к нам же вообще никто не приходит. Конечно, привози сюда своего друга. Я приготовлю баранину, как ты любишь, с кускусом.

Мне так хотелось чем-то порадовать Гришу! Правду говорят, если один из супругов виновен, он изо всех сил пытается компенсировать свою вину, каким-то образом ее загладить. Вот так же и я. Мне хотелось угодить Грише, сделать так, чтобы он ничего не заметил, не понял. Не видел и не слышал!

Вечером Гриша, как и обещал, приехал со своим другом Денисом. Очень приятный мужчина, зрелый, интересный, обходительный, нежный, женщины таких любят. Алик появился, когда мы уже сели за стол. Думаю, мне тогда показалось, что Алик посмотрел на меня как-то особенно, словно хотел меня о чем-то спросить. Или я становилась мнительной из-за чувства вины?