Любовница не по карману

– Я и не знала, что у тебя есть оружие. – Мне показалось, что Зоя как-то особенно уважительно посмотрела на меня. Словно увидела меня с какой-то мужественной, привлекательной стороны. – И ты умеешь им пользоваться?

– Конечно, умеет! – воскликнул Алик, широко улыбаясь. – Мы с ним тренировались за городом, стреляли по пивным банкам, помнишь, па?

– И зачем вам этот пистолет? Вроде не игрушка…

– У одного моего друга случилась неприятная история… К нему на дачу ночью залезли какие-то наркоманы или просто пьяницы… Все били, крушили… Так вот. Если бы он был не один, а вместе с семьей – женой и маленькими детьми, – их бы эти уроды не пощадили… А так – мой друг убежал потихоньку и вызвал милицию. Но после этого случая он купил пистолет. И когда он рассказал мне эту историю, я тоже получил разрешение на ношение оружия.

– Он тебе очень идет, – тихо проговорила Зоя. – Правда. Никогда бы не подумала, что мужчине так может идти оружие! Ты прямо как… шпион, разведчик… Ну, знаешь, с виду – такой тихий скромный мужчина, у него богатая биография и много-много тайн… Не киллер, конечно, но мужчина сильный, очень…

– Так-то вот!

Я еще раз полюбовался пистолетом, торжественно унес его, вновь зарядил и положил обратно, в ящик письменного стола. Вернулся, бросил короткий взгляд на жену и понял, что она не сводит с меня глаз – ее приятно задело мое оружие. Прямо по сердцу…

17. Алик

Несчастья смертельным камнепадом посыпались на нашу семью, и виноват – во всех смыслах – был только я.

Это я попросил Федора закадрить Зою. Я дал ему для этого деньги. Это я заставил отца купить ей машину, на которой они потом чуть ли не каждый день катались в «Березовую рощу». Я убедил отца в том, что нам просто необходим дом в лесу, и поэтому в квартире оказалась куча денег – приманка для обезумевшего от любви Федора. Федора, который почему-то внушил себе, что без денег он не будет нужен Зое. Бедный Федор, он так комплексовал из-за этих денег… Это из-за меня он продал родительскую квартиру, по сути, единственное свое богатство, куда он мог бы привести нормальную жену, с которой потом завел бы детей. И вместо нее купил маленькую квартирку в Кузьминках.

Наконец, это я собственноручно отдал ключи от нашей квартиры Федору, человеку, которому я бескрайне доверял и которому, в сущности, не препятствовал появляться в нашем доме, пока нас с отцом там не было. Он заезжал за Зоей, то есть он поднимался к нам, бывал в нашей квартире… Да и вообще, у него всегда были наши ключи. На всякий случай. Он был моим самым близким другом. И я никогда, конечно же, не допускал мысли, что он воспользуется ими, чтобы украсть у нас деньги. Он, по сути, уже украл у нас с отцом Зою, но деньги… Нет, он не должен был это делать. Не должен, не мог! Но – сделал.

Мы все стали несчастными после случившегося в тот роковой для нас день, когда обезумевший Федор решил ограбить нас. Вероятно, он планировал это, поскольку выбрал день, когда никого из нас не должно было быть в квартире (разве он мог предположить, что у отца разболится горло?). Он прекрасно знал о существовании нашего старого, еще в советские времена списанного институтского сейфа с массивным ключом вместо кода. Мы с отцом всегда посмеивались над тем, что у отца руки не доходят заменить этот сейф на новый, современный и более надежный. Конечно, и в этом я тоже виноват. Поскольку мой отец – человек не совсем обыкновенный, его голова почти всегда занята формулами или Зоей, то все практические вопросы в доме обычно решаю я. И это я должен был купить хороший сейф и вмуровать его в стену его спальни или кабинета. Но я не сделал этого, а отцу это и в голову не пришло бы хотя бы из-за того, что там никогда не бывало много денег. Так, на хозяйственные расходы, не больше. И кто бы мог подумать, что в один прекрасный день он лично положит туда круглую сумму денег… Думаю, Федор все рассчитал и с психологической точки зрения. То есть, если бы ему удалось украсть все деньги, он, возможно, уже на следующий день (если не в этот же) появился бы у нас на правах моего лучшего друга, слушал бы наш драматический рассказ о том, как нас ограбили, пил бы с нами чай (или что-нибудь покрепче), качал бы головой и придумывал способы поимки преступника. Согласился бы с тем, что мы подали заявление в полицию – мол, правильно сделали, – но высказал бы предположение, что грабителя не найдут. Возможно, выдвинул бы версию, что это сделал кто-то из близкого круга, из тех, кто наверняка знал о существовании этих денег и особенно о том, что они в тот день находились в доме. Строил бы вместе с нами версии, кто это сделал… Разве я заподозрил бы его? Конечно, нет! Зато его жизнь изменилась бы кардинальным образом. Он, возможно, располагая средствами, предложил бы Зое выйти за него замуж, наплел бы ей, что нашел хорошую, высокооплачиваемую работу, и она, влюбленная в него без памяти, поверила бы в него…

Но это – Федор. Бог с ним. С ним все было ясно. Особенно после того, как его не стало. Мы убили его. И вместе с отцом закопали его труп в лесу…