Любовные похождения барона фон Мюнхгаузена в России и ее окрестностях, описанные им самим

(От В. Протова: поскольку рукопись здесь обрывается, а архивные сведения об этом периоде жизни барона слишком скудны, мы можем лишь предполагать о петербургских похождениях барона фон Мюнхгаузена, но, зная его нрав, можно не сомневаться: его жизнь в столице была насыщена амурными и куртуазными похождениями, а не только охотой, вопреки утверждениям господ Распе и Бюргера, которые пишут, например, от имени барона: «Боюсь, господа, наскучить вам рассказами об образе правления, искусстве, науках и других достопримечательностях изумительной столицы России и еще менее хочу занимать вас повествованием о всяких интригах и веселых приключениях в обществе bontonа, где хозяйка дома имеет обыкновение приветствовать гостя рюмкой водки и поцелуем. Я стремлюсь привлечь ваше внимание к более важным и благородным предметам, а именно к лошадями собакам, большим любителем которых я был всегда, дале – к лисицам, волкам и медведям, а их, как и всякого другого зверья в России такое изобилие, что ей может позавидовать любая другая страна на земном шаре...»

Дальнейший текст рукописи начинается с рассказа о похождениях барона в 1739 году на Русско-турецкой войне, куда он отправился, будучи уже поручиком Брауншвейгского кирасирского полка; видимо, барон все-таки дождался вызова в канцелярию герцога, планы которого относительно предполагавшегося пажеского статуса барона изменились. Впрочем, точнее будет сказать, что начинается эта часть рукописи с полуслова и с очередной отповеди заклятым врагам барона.)

...вратительных и жалких фальсификаторов истории. Ненавижу подлых лжецов, этих ослов от бумагомарания, спешащих лягнуть мертвого льва. Но они заблуждаются: лев далеко еще не мертв, спешу предупредить их уже я. Поостерегитесь, малоопрятные господа, иначе вы рискуете своими хребтами, которые могут быть переломлены одним ударом мощной лапы. Но эти любители подделать историю и оболгать порядочного человека не останавливаются ни перед каким негодяйством – даже страх наказания им нипочем. У них явно был какой-то осведомитель, иначе как бы они сочинили историю про двенадцать уток, подстреленных одним шомполом. Не было никаких уток! Были почтенные дамы, которых нанизал я вовсе не на шомпол, а...

Впрочем, обо всем по порядку. И пусть лгунам воздастся по делам их. Каждому... А мне пусть тоже воздадут должное. Я уверен – воздаст мне его сама История.

А теперь о том, как отозвалось мое первое приключение в России (читатель, конечно, помнит спасение мною дам из горящего здания) спустя всего год с лишком.

Наш полк по приказу Миниха вывели из Очакова, чтобы усилить армию, которая в начале июня перешла Днепр, а в конце августа нанесла поражение туркам при Ставучанах, чтобы впоследствии закрепиться в крепости Хотин.

Обстоятельства, однако, сложились так, что мы вынуждены были задержаться на какое-то время, не зная, отступят ли турки без боя или же попытаются помешать развитию нашего успеха. В этом состоянии неопределенности мы и пребывали некоторое время. Наконец разведка донесла, что турки все же собираются попытать счастия и предпринять атаку. Мы подготовились к обороне, так как эта тактика гарантировала нам минимальные потери.

И буквально за несколько часов до ожидаемой атаки случилась презабавнейшая история, о которой я сейчас и поведу речь.