Любовный напиток в граненом стакане

– Сколько бы ни было! Но у тебя не отвечал сотовый телефон, на работе тебя не было… Кириллыч сказал, ты ещё в полдевятого ушла.

Кириллыч был их сторожем и проводил свою смену в будочке рядом с салоном, где у прежних соседей была летняя кухня. Даша помахала ему рукой, когда уходила.

– Сотовый мог разрядиться!

– Доченька, может, всё-таки что-то случилось? Вон у тебя и голос какой-то странный. Как будто нос заложен.

– Ничего не случилось. Просто Люда поранилась, мне пришлось вызывать «скорую», и теперь надо возле неё посидеть…

Боже, что она говорит! Как будто нельзя это проверить и позвонить той же Людмиле! Сейчас, в эпоху всеобщей телефонизации, лгунам приходится тяжко. Да и завтра, когда за ней приедет отец, всё сразу станет ясно… Что она решила? Чтобы ее родные спокойно поспали ночь?

– А где твой сотовый телефон?

– Забыла на работе.

Интересно, куда он потом денется, когда выяснится, что телефон вовсе не на работе? Ничего, завтра будет завтра. Такая вот тавтология. В любом случае сегодня правда никому не нужна. Мама засуетится. Станет требовать адрес Андрея. Поднимется страшный шум. С ними наверняка поедет Виктор, а он только выписался из больницы. Завтра всем желающим Даша расскажет, что случилось на самом деле.

– Мама, давай закругляться, я говорю по чужому сотовому телефону.

– Ничего страшного, – категорически заявила мама.

Видела бы она сейчас любимую дочурку! Даша успела как следует рассмотреть себя в зеркале. Особенно своё стремительно опухающее и синеющее лицо.

– Извини, я вынуждена вернуть телефон владельцу. Он уходит домой.

Вот так, чтобы родные не вздумали перезванивать.

Скорее всего она наворотила эту кучу лжи от растерянности. От удара по носу. Может, и вправду у неё мозги сотряслись.

– Вы спасли меня от такого кошмара, – благодарно заметила Даша.

– Если быть точнее, вас спас Шерхан… Это мой пес, немецкая овчарка.

– С меня самая вкусная мозговая кость.

– Одно не понимаю. – Андрей посмотрел на нее внимательно. – Калитка не могла открыться просто от удара вашего тела.

– Наверное, нет, – согласилась Даша, – но я успела нажать на ручку и падала уже в приоткрывшуюся дверь… Как я думаю. Потому что в тот момент перед моим лицом как будто что-то взорвалось. Ужасно больно. – Она виновато взглянула на него. – Вы относили меня в дом на руках?

– Было бы странно, если бы это проделал Шерхан, – улыбнулся Андрей.

– А врач – ваш знакомый?

– Мой старший брат. Он великолепный хирург. Потому я и позвонил ему. Кому бы еще я смог доверить такое хорошенькое личико?

Даша смутилась.

– Успокаиваете? Представляю, какое оно будет завтра – сине-черное, с зелеными разводами…

– Самые модные цвета в нынешнем сезоне, – изменив голос, проговорил он.

Они оба посмеялись. Даша отодвинула от себя тарелку.

– Спасибо, давно я с таким удовольствием не ела. Всё на бегу, а вечером так порой устанешь, что даже аппетит пропадает.

– Вам не помешает как следует питаться. Вы, надо сказать, очень худенькая. Сидите на диете?

– Нет. Ем все подряд, да вот почему-то не поправляюсь… Может, от всяческих треволнений?

– У вас неприятности? – спросил он, забирая у Даши тарелку.

– Я открывала свое дело… – Хотя Даша и решила не откровенничать с незнакомым человеком, она не могла не отвечать ему на вопросы. Главное, он не интересуется в отношении тех, других неприятностей. Завтра её увезут отсюда, и, возможно, они больше никогда не увидятся. – Парикмахерский салон. Кстати, недалеко от вашего дома. «Черная пантера» называется. Теперь вы сможете до конца жизни стричься у меня бесплатно. Я хороший мастер.

Она сказала это без тени хвастовства, потому что и вправду считала себя таковой. Дедушка, между прочим тоже говорил, что у неё хорошая рука.

– И поэтому похудели, из-за салона?

– Знаете, сколько нервов отняла у меня беготня по кабинетам?

– Догадываюсь, – кивнул Андрей. – Но почему-то мне кажется, вы что-то недоговариваете.

– Недоговариваю, – согласилась она. – Но зачем вам чужое горе?

– Значит, горе всё-таки есть? Я так и подумал.

– Но я бы не хотела, чтобы меня жалели.

– Понятно. Лучше, конечно, если вы тихо истаете, и никто не догадается, от чего.

– Вы сказали, будто догадывались о моем… неблагополучии. Что, это написано на моем лице? Ну, что у меня горе.

– Не написано. У вас на лице замок. Но в какой-то момент вы неплотно прикрыли дверь…

– Вы, случайно, не писатель?

– Журналист. В свободном полете.

– Это как?

– Из одной газеты ушёл, а в другую ещё не устроился.

– То есть сегодня вас вполне могло не быть дома.

– Да, и в таком случае калитку я замыкаю. Чтобы кто-нибудь случайно не забрёл во двор. Я же Шерхана не привязываю на цепь.

– Почему?

– Потому что он породистый пес, с достоинством, может обидеться.

– Он живет в доме?

– В своем.

– В конуре?

– Если бы вы могли её посмотреть, сказали бы, что для конуры она слишком шикарна. Я сам её построил. Знаете, даже чертежи чертил. На компьютере. У меня есть специальная компьютерная программа. Когда-то у меня была мысль выстроить на этом участке хороший дом. А потом я узнал, что этот район скоро снесут. Вроде даже в следующем году.