Любовный нокаут

Ты хотела, чтобы я занялся с тобой любовью, и ты даже не представляешь, сколько раз я готов был сломаться. Когда я мыл тебя в душе, клянусь богом, у меня все разрывалось внутри от желания. Но я не мог этого сделать, не рассказав тебе, что со мной что-то не так. Я такой трус, Брук. Я даже не мог найти в себе мужества сказать тебе о своем биполярном расстройстве. Я просто тянул время, чтобы подольше оставаться с тобой. Потому что я эгоист, я хотел, чтобы ты заботилась обо мне и, может быть, привязалась ко мне прежде, чем все узнаешь. Думал, что это что-то может изменить и ты останешься со мной. Хотя даже мои собственные предки не смогли меня долго вытерпеть. Но в тебе было нечто такое, что заставляло меня надеяться, что ты, узнав меня поближе, поймешь меня, как никто другой.

– Реми… – не выдержав, выдохнула я.

– Я оказался прав, Брук, – продолжил он хриплым шепотом, зачаровывая меня своим ясным взглядом. – Когда я рассказал о себе, ты все еще хотела быть со мной. А я уже любил тебя и не знаю, как долго. Наверное, с тех самых пор, как ты попыталась сбить меня с ног на ринге и я положил твои маленькие ножки себе на живот, чтобы согреть их. Господи, когда я увидел ту фотографию, где ты целуешь Скорпиона, я готов был его убить. И я захотел дать тебе то, что заставило тебя пойти к этому гребаному уроду и поцеловать его гребаное лицо! Я захотел подарить тебе все, что ты захочешь, чтобы ты целовала меня, а не его.

И когда я пошел к нему, он меня ждал. Впрочем, ничего удивительного. Он просто был уверен, что я приду. Он же видел меня в клубе. Я никогда раньше не защищал ни одну женщину. Он видел, как я ушел с ринга ради тебя, когда меня дисквалифицировали. Он знал, что ты – мое слабое место. Когда я ворвался к нему в номер и ударил пару раз, он заныл как какой-нибудь слабак. Он просил меня остановиться. А я вовсе не собирался этого делать, пока не выбью ему все зубы. И тогда он предложил отпустить твою сестру, если я соглашусь проиграть ему бой и уступлю чемпионский титул. Она ему уже изрядно поднадоела, он сам хотел от нее отделаться. Она была сама не своя с тех пор как увидела тебя, и он не хотел неприятностей. Она была там, смотрела, как мы деремся, и плакала. Я спросил ее, действительно ли она твоя сестра, и она подтвердила. Поэтому я согласился на его условия. Я написал все это на бумаге, позвонил Питу, чтобы тот взял ее под охрану, и дело было сделано. Мы договорились, что его гориллы отпустят ее, как только все закончится. – Реми глубоко вздохнул, затем устало провел рукой по лицу. – Это был первый раз, когда я сделал что-то правильное… не в самом лучшем своем состоянии.

Наклонившись ко мне, он провел носом по моему виску, и от его следующих слов жар волной пробежал по моей спине:

– Прости, что я не мог тебе все рассказать, но все должно было произойти именно так. Когда я сказал тебе в ту ночь, когда мы занимались любовью, что не позволю тебе уйти от меня, я имел в виду именно это. Я хочу, чтобы ты, Брук, была всегда со мной. Я могу причинить тебе боль, я могу наделать всяких глупостей, но я… – Его взгляд – глаза в глаза – буквально гипнотизировал меня. – Я так отчаянно влюблен в тебя, что ничего не могу с собой поделать и просто не знаю, как мне жить без тебя.

В горле у меня все сжалось, и я могла только кивнуть, вытирая слезы, не в состоянии сказать ему, как сильно, как безумно люблю его.

Он заставлял меня чувствовать себя счастливой. Он ставил мне мои любимые песни. Выходил со мной на пробежки. Целовал и ласкал меня так сладко. Так волнующе ревновал меня. То ворчливый, то дерзкий, то ласковый, то грозный – я любила его всякого. И неважно, смотрел ли он на меня голубыми или черными глазами, каждый раз, встречая его взгляд, я просто знала, что я именно там, где хочу быть.

– Ты снова захочешь уйти от меня, – тихо прошептал он, беря меня за подбородок. – Не делай этого, Брук, не бросай меня. Ты моя.

Он гладил меня по волосам, и я свернулась в его руках, словно котенок, ищущий ласки.

– Ты полностью завладела мной, маленькая бомбочка. Ты надрала задницы двум стокилограммовым мужикам. Не знаю, смогу ли я когда-нибудь смириться с этим. Ты выгнала моих шлюх, мне Пит рассказал. Ты завладела всем моим существом еще до того, как я овладел тобой. – Он сжал в кулак пряди моих волос и, откинув мне голову назад, приблизил губы к моим губам. – Теперь я полностью твой, и ты не можешь бросить меня, как сделала это недавно. Даже если я снова свихнусь и все по дурости испорчу, я все-таки останусь твоим придурком.

Мне было необходимо почувствовать его близость, поэтому я прижалась к нему всем телом, обвила руками за шею, и капли его пота заскользили по моей щеке и груди.

– И вовсе не придурком, а моим самым настоящим мужчиной, моей настоящей любовью.