Любвеобильные Бонапарты

Это было возможно с использованием маршрута для курьеров, где на каждой станции меняли лошадь. Канувиль проехал сто семьдесят таких станций. После пересечения границы с Испанией ситуация резко ухудшилась. Испанцы вели настоящую партизанскую войну против французов, безжалостно убивали любого, каждому курьеру в сопровождение приходилось придавать кавалерийский взвод. Канувиль отказался от сопровождения и в отвратительных погодных условиях прибыл к генералу Тиболю. Тот сообщил ему, что все связи с Португалией оборваны и никому не известно, где находится маршал Массена. Канувиль, зная, что Полина плохо переносит его отсутствие, решил тут же пуститься в обратный путь, но перед отъездом успел рассказать штабным офицерам о своей связи с княгиней Боргезе и о дорогих подарках, полученных от нее, включая деньги. Обратный путь ему удалось преодолеть целым и невредимым, но, выслушав его рапорт, Бертье заявил:

– Вас посылали именно потому, что все связи с Португалией оборваны. Вы не выполнили задание и потому отправляйтесь немедленно обратно.

Вновь прибыв в Саламанку, де Канувиль обнаружил там командира эскадрона Ашиля де Септёйя, который также служил в генеральном штабе Бертье и был равным образом отправлен в Испанию в наказание. История треугольника Канувиль-Полина-Септёй послужила бы сюжетом для комедии, не разворачивайся она в условиях тяжелых боев.

Как только де Канувиль покинул Париж, Полина решила восполнить зияющую пустоту и обзавестись новым любовником. Ей давно нравился Септёй, но, в отличие от всех прочих поклонников Полины, он упорно отвергал ее притязания. Офицер состоял любовником мадам Зоэ де Барраль, одной из компаньонок Полины, которую называли не иначе как «прекрасная Зоэ». В восемнадцать лет ее выдали замуж за 60-летнего графа де Барраля, известного распутника[43]. Говорят, ею интересовался сам Наполеон. Полине было известно, почему молодой человек упирается, что еще больше уязвило и раззадорило ее: не могла же она допустить, чтобы кто-то предпочел ей ее компаньонку! Княгиня все-таки ухитрилась залучить офицера в свою постель, но очень скоро доброжелатели, которыми кишел ее двор, донесли ей, что де Септёй не только не расстался с мадам де Барраль, но продолжает встречаться с ней в гостинице в пригороде Парижа.

Полина решила сполна удовлетворить свое уязвленное самолюбие и лично сообщила мужу Зоэ, графу де Барралю, гофмейстеру короля Вестфальского, с кем и где ему изменяет жена. Якобы даже проехала вместе с ним к гостинице, где его супруга предавалась греху с офицером. Опять-таки по непроверенным слухам, расставаясь с княгиней, де Барраль не удержался:

– Вы – мерзавка, мадам.

После этого Полина навестила Наполеона и пожаловалась на ненадлежащее поведение своей компаньонки. Наполеона, по-видимому, также заело, что отказавшая ему женщина не устояла перед каким-то жалким офицером. Даме было приказано отправиться в изгнанию, в провинцию, на земли мужа, а де Септёйю – на передовую в Испанию. Это считалось гиблым местом – Наполеон лично не присутствовал на этом фронте, так что благоприятного случая отличиться на глазах у императора не представлялось, а возможностей погибнуть от рук партизан – хоть отбавляй. Офицеры вместе добрались до штаба Массена и приняли участие в кровавой битве при Фуэнтес-де-Оноро. Оба были ранены, де Канувиля отправили на лечение во Францию, а де Септёйю ампутировали ногу. Он также вернулся во Францию, где его ждала мадам де Барраль, с которой он прожил еще долго и счастливо, став отцом двух сыновей. Говорят, что, услышав о тяжелом ранении де Септёйя, Полина весьма легкомысленно бросила:

– Вот, еще одним хорошим танцором меньше!

Главным событием следующего года стало рождение сына Наполеона, сопровождавшееся пышными празднествами, по каковому поводу в Париж прибыл князь Боргезе. После празднеств Полина выехала на курорт Экс-ла-Шапель. Там, по всем признакам, у нее была кратковременная связь с сотрудником российского посольства Каблуковым и графом Казимиром де Монтроном (1769–1843), личностью совершенно замечательной. Он был сыном офицера и в 15 лет начал службу в качестве младшего лейтенанта в кавалерийском полку, но в 1792 году эмигрировал, увезя с собой жену командира эскадрона своего полка. Казимир был настолько красив, что его называли не иначе как «младенец Иисус из ада». По утверждениям одной современницы «он сочетал в себе недостатки ХVIII века и пороки ХIХ».