Любвеобильные Бонапарты

Но и после развала Империи всплески любвеобилия бывшего короля вестфальского не прекратились. Потеряв титул и превратившись в графа де Монфора, Жером не прекращал похождений на стороне. Невзирая на это, Катарина, не поддаваясь уговорам отца и брата, упорно отказывалась разводиться с ним. Поэтому она безо всяких возражений в Риме, в мае 1823 года согласилась стать крестной матерью Жерома Фредерика Поля, сына барона Шарля Давида и ее супруги, гречанки Марии, урожденной Капинаки. Барон был старшим сыном знаменитого художника Жака-Луи Давида, запечатлевшего в своих творениях события Великой революции и Первой империи и капитальным образом повлиявшего на моду этих периодов. Он настолько прочно привил своему сыну любовь к античности, что тот, будучи профессиональным дипломатом, после крушения Империи перебрался в Грецию, посвятил себя археологии и филологии и даже женился на прекрасной гречанке, которая обманывала его направо и налево. Муж, служивший в ту пору у Жерома библиотекарем, похоже, ничего не замечал.

Барон Давид сделал военную и политическую карьеру. Законным же наследником Жерома Бонапарта стал родившийся у Катарины в 1822 году сын, Наполеон Жозеф Шарль Поль Бонапарт, который основал прямую мужскую законную линию главы императорского дома Бонапартов. Жером продолжал вести расточительный образ жизни, проматывая буквально все. Когда деньги кончились, он начал распродавать свое имущество, не брезгуя расставаться даже со священными реликвиями наполеоновской легенды. Иногда он не гнушался прибегать к натуральному мошенничеству. В 1840 году к его дочери Матильде-Летиции посватался Анатолий Демидов, несметно богатый владелец уральских заводов. Согласно брачному контракту, ее приданое составляли драгоценности матери, включая знаменитое жемчужное ожерелье. Жером заставил Демидова купить у него это ожерелье, а заодно портреты и несколько мраморных изваяний семьи Бонапартов, включая собственную персону. Ожерелье обошлось жениху в полмиллиона франков и было преподнесено Матильде в день свадьбы.

Жизненные невзгоды Жерома прекратились, когда его племянник Луи-Наполеон в результате государственного переворота возродил империю и осыпал дядю ворохом милостей. Жером стал его императорским высочеством, маршалом Франции, вернул свое поместье, где и скончался.

В 1859 году его законный младший сын женился на дочери итальянского короля Виктора-Эммануила II, Марии-Клотильде, и по этому поводу Жером передал ей коронационное кольцо императрицы Жозефины, украшенное великолепным крупным квадратным рубином. Подобное же кольцо самого Наполеона с огромным чистой воды изумрудом прекрасно сохранилось. В 1979 году принц Луи-Наполеон и его сестра Клотильда передали реликвию в музей замка Мальмезон. Рубин оказался поддельным. Видно, безденежье в какой-то момент совсем доконало Жерома, и он не уступил перед искушением расстаться со столь дорогой для памяти бонапартистов вещью. Но судьба была благосклонна к нему и порой выручала это пустейшее создание, подбрасывая косточки со своего стола. В 1840 году овдовевший Жером женился на богатой маркизе Джустине Бартолини-Беделли, на 25 дет моложе его. Она оплатила все его долги, но исправить закоренелого донжуана и мота не могла. Жером скончался в 1860 году в присутствии трех женщин: принцессы Матильды, побочной дочери, монахини Полины, и последней любовницы, баронессы Коллен де Планси.

Так закончилась первая часть истории династии Бонапартов. Они оставили многочисленное потомство, которое расползлось по всему белому свету и до сих пор в трудные минуты жизни тащит в аукционные дома семейные реликвии. Например, в 2007 году потомки Жерома сдали на продажу саблю Бонапарта, которая была при нем во время битвы при Маренго. Булат был продан за 4,8 миллиона евро. Увы, попытка Наполеона III восстановить династию во Франции успехом не увенчалась. Тем не менее, на фоне развала империи Наполеона I и отхода в тень поколений его потомков весьма поучительно выглядела вполне удавшаяся попытка создания новой монархической династии в Европе, основатель которой был простолюдином.

Заполярная корона

Речь пойдет о муже покинутой Наполеоном Дезире Клари, Жан-Батисте Бернадоте. Он сделал блестящую военную карьеру, причем был вынужден совмещать ее с чисто управленческими обязанностями главы гражданских территорий, когда Наполеон назначал его наместником в Северной Германии и губернатором Ганзейских городов. Ему приходилось заниматься экономическими проблемами вроде налогообложения и даже удалось снискать себе симпатию местного населения.

Нельзя сказать, что Дезире была ему преданной женой и верной помощницей. Она лишь изредка наезжала к мужу и старалась побыстрее вернуться в Париж к сестре Жюли, с которой они были очень дружны, и к удовольствиям столичной светской жизни. Поговаривали о ее романе с корсиканцем Анжем Шэпом, часто сопровождавшим ее. Письма Дезире брату в Марсель из завоеванных стран полны жалоб и просьб прислать артишоки и бутылки с оливковым маслом.