Любвеобильные Бонапарты

У Люсьена было пятеро детей. Некоторый интерес для нас представляет судьба его сына Луи Наполеона Ашиля (1847–1895). В 1867 году он женился на грузинской княжне Саломэ Дадиани (1847–1895), дочери правителя Мегрелии Давида Дадиани, племяннице Нины Чавчавадзе, жены выдающегося русского писателя Александра Грибоедова. Красавец Ашиль, по которому сходили с ума женщины, был гулякой несдержанного темперамента, дрался на дуэли, накануне свадьбы проиграл в карты сорок тысяч франков. Церемония бракосочетания происходила в императорском дворце Тюильри в присутствии императорской четы, свадебный ужин длился всю ночь в сопровождении грузинских песен и танцев, исполняемых специально выписанными из Грузии виртуозами. Когда пала Вторая империя, супруги Мюрат переехали на родину жены, где Ашиль до самой кончины занимался виноградарством. Вот каким образом в музеях Зугдиди и Озургети оказались личная шпага и посмертная маска Наполеона, а также мебель из кабинета Иоахима Мюрата в Неаполе.

Жером, король вестфальский

Жером, младший ребенок в семье Бонапартов, пожалуй, меньше всего помнил о тягостях, которые довелось испытать его семье. Его отдали на обучение в дорогой ирландский колледж в Париже. Он рос беспечным веселым парнем, не отказывал себе в удовольствиях, делал долги и даже ввязался в дуэль на пистолетах с неким гвардейцем. Наполеон решил приучить его к дисциплине и определил на службу во флот.

Службу эту он проходил весьма спустя рукава, а его начальство, не желая связываться с влиятельным братом, всячески попустительствовало этому. После девятимесячного плавания вокруг Карибских островов его командир адмирал Вилларет-Жойёз разрешил ему вернуться во Францию на нейтральном судне. Жером, которому чрезвычайно хотелось посетить Соединенные Штаты Америки, отплыл туда со штатом из 4 человек в июле 1803 года с острова Мартиника на американском судне, которое направлялось в Норфолк, штат Вирджиния. По прибытии в Норфолк Жером отправился в Вашингтон, дабы связаться с генеральным консулом Франции Пишоном и дать ему задание найти нейтральное судно (Франция и Англия пребывали в состоянии войны) для возвращения на родину, а также одолжить денег. Французы тогда были чрезвычайно популярны в Америке, слава Наполеона также создавала вокруг его брата ореол знаменитости. Жерома даже принял 3-й президент США Томас Джефферсон.

Пока Пишон занимался поисками судна, Жером уехал в Балтимор по приглашению полупирата Жошуа Барнея, с которым познакомился во время плавания по Карибским островам. Там он произвел на местное общество самое благоприятное впечатление своим внушительным видом, учтивыми манерами и неограниченной возможностью сорить деньгами. Приглашения на различные празднества и приемы сыпались как из рога изобилия, и очень скоро Жером по уши влюбился в первую городскую красавицу и самую богатую невесту Элизабет Паттерсон, дочь процветающего коммерсанта. Ей было восемнадцать лет, она получила, по американским понятиям, хорошее воспитание барышни из обеспеченного семейства. Этот скоропалительный роман вызвал горячую поддержку местного общества.

Однако, перспектива заключения этого брака привела в отчаяние французского консула, ибо Жерому только что исполнился 21 год, и он не имел права жениться без разрешения родителей. Консул известил об этом отца невесты, и тот также заартачился. Помимо этого, консул перестал давать Жерому деньги, поскольку тот уже промотал 16 тысяч долларов. Тем временем влюбленные и тронутые этим романом родственники и друзья семьи Паттерсон принялись упрашивать отца Элизабет дать согласие на заключение брака. Тот не выдержал всеобщего натиска, и в декабре 1803 года епископ римско-католической церкви Бальторп сочетал влюбленных браком в доме отца Элизабет. Известие об этом привело Наполеона в ярость. Надо сказать, что другие члены клана Бонапартов не разделяли его негодования, но со временем возмущение Первого консула не уменьшалось. Он предупредил Жерома: если тот вернется на родину с новобрачной, ей будет отказано в разрешении ступить на землю Франции. Ввиду ряда различных затруднений отплытие домой затянулось, Наполеон принял титул императора, и тогда Жерому стало по-настоящему страшно – власть брата теперь не имела границ.