Люди Арка. Книга 2

– Погибла по той же причине, – хмуро говорит он. – Тоа не уникален, в этом-то вся и суть. Вот что так пугает ИИТ. Поэтому он и придумал эту схему, чтобы избавить себя от угрозы собственному существованию и при этом вызвать минимум подозрений. Токсин медленно отравляет организм и разрушает мозг человека нейрон за нейроном, пока жертва не достигает определённого возраста и не умирает. Смерть взрослого обыграть гораздо проще, нежели эмбриона, выращенного в идеальных условиях. Что же ИИТ за правитель, если в его собственных инкубаторах гибнут дети? А даже если и попытаться скрыть это ото всех – от тел ещё нужно избавиться, а это отдельная задача. Другое дело – «загадочная» болезнь. Эволюция вечно придумывает новые вирусы и болезни. Люди так или иначе одержали победу над всеми. Так почему бы хотя бы одной из них не стать «неизлечимой»? Малая цена за идеальный во всех остальных отношениях мир.

Последние слова хилера звучат как мрачный приговор.

– Но ведь Вы уже нашли лекарство, – говорю я, не желая мириться с суровой реальностью. – Вы сможете спасти кучу жизней!

– Хотел бы я, чтобы всё было так просто. – Локс, печально улыбнувшись, опускает голову, и мне кажется, что чёрный серпент на ней слегка шевельнулся, как живой. – Даже если бы я снова нашёл Синий цветок для лекарства, что само по себе задача весьма сложная, как бы я смог применить его, не выдав себя? ИИТ больше этого не допустит.

Слабое воспоминание переливающимся звоном всплывает в моём сознании. Сначала оно размыто, и я даже близко не могу определить, о чём оно может быть, но затем картинка проясняется. Я вижу чёрные силуэты деревьев. Лес… Ночь… Заросли кустов, посреди которых сияет неестественно ярким для этого времени суток ультрамарином одинокий пышный бутон, над золотым диском которого витает облачко блестящей пыльцы, напоминающей далёкую галактику…

– А как выглядел этот цветок? – спрашиваю я.

Локса мой неожиданный вопрос не смущает. Описание, данное хилером, до мелочей совпадает с найденным мной посреди леса цветком. Я говорю ему об этом.

– Невероятно, – выговаривает аполл, находясь под явным впечатлением от услышанного. – Знаешь, что отличает Синий цветок от любого другого растения на Арке? Его бутоны распускаются лишь раз в десятиэон. И даже тогда найти его – большая удача. Поверь, я пытался. Удивительно, что мне вообще посчастливилось его обнаружить тогда. И вот теперь ты говоришь мне, что случайно наткнулся на тот самый цветок, который в далёком прошлом буквально спас тебе жизнь!

– Но почему ИИТ настолько боится таких, как я и мама Юны, что готов убивать нас? – говорю я с ноткой отчаяния в голосе. – Я смог пролезть к нему в мозги только лишь потому, что он в прямом смысле сам меня туда пригласил. Без проводного передатчика мне бы вообще это не удалось!

– Верно. – Локс принимается по новой мерить гостиную широкими шагами. – Но так было раньше. Если верить этой церебральной сигнатуре, твоя сила увеличивается, Тоа. Тебе не только не нужен более передатчик. ИИТ даже не обязательно находиться в твоей голове, чтобы ты смог войти в него. Стоит ему лишь приблизиться к тебе на достаточное расстояние…

– А как же тогда, в лесу? – перебиваю я. – Если бы Аарон не нашёл меня вовремя, ИИТ прикончил бы меня. Он пролез ко мне в мозг, а я ничего не мог сделать, не мог сопротивляться…

– Только потому, что на тот момент облиморфин, то есть токсин, уже сделал своё дело и существенно ослабил твой мозг. Но тебе крупно повезло, что ты потерял препарат в реке. Сохрани ты его и продолжи принимать – тебя бы, вероятнее всего, уже не было в живых… Взгляни сюда!

Локс обращает моё внимание на ряд иероглифов, каждый – с цепочкой из точек, взбирающихся наверх. Все цепочки разной длины и заканчиваются небольшими окружностями.

– Что это?

– Твоя резистограмма. Эти символы указывают на уровень инвазивной функции твоего мозга. А она, судя по графику, полностью восстановлена. Проще говоря, ты снова опасен для ИИТ.

– Значит, инкогнитор можно снять?

– Ни в коем случае! От атаки ИИТ ты будешь защищён, но он всё ещё сможет тебя отслеживать.

– Тогда какая от всего этого польза, если единственный способ достать его – ждать, пока он не явится сам? – спрашиваю я, вновь чувствуя нарастающее отчаяние.

Хилер расплывается в улыбке; в уголках его глаз выскакивают мелкие морщинки.

– Уже нет.

– То есть?

– Благодаря этому. – Он торжественно указывает на последовательность бессмысленных символов, начерченных на отражающей поверхности помадой Миреи, которая наконец принесла нам свежие стаканы с обжигающей жидкостью, несмотря на кухонный инцидент двумя минутами ранее. Сдувая губами застилающий обзор пар от пряного салгама в моих руках, я подбираюсь ближе к зеркалу и вглядываюсь в неразборчивую писанину Юны.

– Не может быть…

– Может, – сияет Локс.

– А нам не объясните, мальчики? – встревает Мирея от лица женской половины коллектива.

– Это хэш, – говорю я им. Юна хлопает ресницами с видом куклы, которую пытается вывести на беседу человек с излишне бурным воображением. Мирея же театрально вскидывает руками: