Люди и чудовища. Том 2 (СИ)

Ждать пришлось не так уж долго. К счастью, потому как, хотя осеннее солнце и топило выпавший ночью снег, теплым день не был.

Туур, первый вышедший из башни, выглядел задумчивым, Ресан, отставший на шаг, — расстроенным.

— Корневое становище дако всего в полутора часах езды отсюда, — сказал Ресан, обращаясь к Венду, — до следующей Волны поживем там, потом я провожу тебя сюда, ну или, если Великий Шаман… — Ресан оборвал себя, усталым жестом провел рукой по лицу. — Ладно, потом обсудим.

— Ресан, ты ведь родился в Великой Степи? — спросил Венд.

Когда заняться нечем, лучше всего думать. Венд и думал. Анализировал. И сейчас, с появлением побратима-туура, хотя бы одна загадка могла получить ответ.

Венд был практически уверен в положительном ответе. И, действительно, юноша кивнул.

Много лет назад, когда они еще были друзьями, Мэа-таэль рассказал ему при каких условиях Великая Степь и ее хранители принимают человека.

— Земля, молоко и кровь? — негромко сказал Венд, обращаясь к Ресану, — рождение здесь, кормилица и побратим? Значит, поэтому дух заговорил с тобой…

— Дух? — оборвал Венда туур и развернулся к Ресану. — Духи говорят только с шаманами! Зиро? Ты ничего не сказал мне об этом!

— Кто из духов говорил с тобой? — вмешалась Туай, подойдя к Ресану почти вплотную и требовательно уставившись ему в лицо. — Как этот дух выглядел?

— Опять перебиваешь старших, — процедил туур, глядя на девочку. — Влезаешь во взрослые разговоры. Моя сестра тебя слишком разбаловала.

Туай перевела взгляд на Огни и сказала идеально спокойным, идеально вежливым тоном, который царапал хуже, чем намеренно вызывающий:

— Прошу прощения, тойко.

— Не сердись, Огни, — успокаивающе сказал Ресан и повернулся к Туай. — Это был дух женщины. Ее сопровождало трое духов воинов-мужчин, но со мной говорила только она. Она выглядела… Наверное, живая она была красива. Даже очень красива… У мертвой, у нее не было одного глаза… Там клубилась чернота.

— Спасибо, Ресан, — очень серьезно, с достоинством, поблагодарила Туай, на мгновение скрестила взгляд с тууром — Венду даже показалось, будто он услышал звон стали, ударяющейся о сталь, — и, развернувшись, зашагала туда, где, в соседнем с основной башней помещении, всегда оставляла своего маленького коня.

— Мне заранее жаль того глупца, который решится взять ее в жены, — проговорил Огни, провожая девочку взглядом.

— Ты не очень-то добр к своей племяннице, — с легкой укоризной сказал Ресан.

— Я добр, — пробормотал Огни, — я очень, я просто невероятно добр. Ты не представляешь, каких усилий мне каждый раз стоит сдержаться и не выпороть мелкую нахалку… Ладно, пусть ее. Ты лучше объясни мне, Зиро, почему духи предков решили пообщаться с тобой? И не просто какой-то безымянный дух, а, судя по твоему описанию, сама Темира, ведущая северную Волну?

— Ну откуда мне знать? — Ресан развел руками.

— Не лезь в дела духов, Зиро, — в голосе туура слышалась сейчас искренняя тревога. — Хватит того, что ты с головой залез в дела шаманов. Правда, не стоит оно того!

Часть 2

Глава 8

Когда присутствие ушло, Истен вспомнил, что его телу нужно дышать, и закашлялся, пытаясь протолкнуть воздух сквозь сжатое судорогой горло. И ощутил, как больно впились в спину железные прутья клетки, — после того, как нерассуждающий ужас заставлял его отодвигаться все дальше и дальше.

Волчица все еще стояла на коленях, все еще прижимала руку к груди. Она больше ничего не говорила, не молилась, только улыбалась — одними губами, с одновременно мечтательным и пустым выражением лица.

— Что… Что богиня сказала тебе? — собственный голос показался Истену чужим, хриплый, тяжелым от страха.

Волчица медленно повернулась к нему, с той же пустой улыбкой, с рассеянным удивлением, будто уже забыла, что в клетке она не одна.

— Дэлун Шогг начнут умирать очень скоро. Это будет прекрасно. Серая Госпожа пообещала, что это будет прекрасно.

— Но ты жива… Все еще… Я думал, Смерть заберет тебя сразу.

— Не раньше, чем мы послужим Ей, — Волчица коснулась своего живота с нежностью.

* * *

Ночь медленно перетекла в серое утро, потом в серый пасмурный день. Их покормили — каким-то варевом неопределенного цвета и вкуса. Хотя, наверное, вкус у варева все же имелся, судя по тому, как морщилась Волчица. Истен вкуса не ощущал. Не ощущал он и холода, и только когда увидел, что при каждом выдохе изо рта выходит облако пара, понял, что осенний холод пришел и в эти места.

Холода он не ощущал, а вот тепло — очень даже. Первой мыслью было — у него началась лихорадка. Но не было жажды, которая сопровождает лихорадку, не было ломоты в костях и головной боли. Просто тепло — ровное, растекшееся по всему телу, но не достигшее кожи — на ощупь она оставалась прохладной и сухой.

День достиг полуденной точки, когда их караван повернул за очередной холм и в долине впереди Истен увидел временный лагерь Дэлун Шогг. Очень большой лагерь — сотни палаток и десятки клеток с пленниками, с будущими рабами. В основном в клетках были дети, как и говорила Волчица, и всего несколько взрослых.