Люди, обокравшие мир. Правда и вымысел о современных офшорных зонах

Люди, с которыми я встречался, всегда относились к моим вопросам неприязненно. Стоило мне спросить: каким образом можно сбалансировать процветание примерно 50 тысяч островитян и интересы 350 миллионов жителей Северной Америки, 600 миллионов жителей Латинской Америки и такого же числа жителей Африки – как они или меняли тему, или просто уходили. Но более всего меня удивляло собственное состояние: несмотря на всю уверенность, с которой я декларировал свои взгляды, я испытывал какое-то странное чувство застенчивости, почти стыда, высказывая их на Каймановых островах. Кролл немедленно вспомнила это чувство. «Когда я стала планировать отъезд с Багамских островов, друзья представили меня другим частным банкам. Сама мысль о продолжении прежней карьеры вызывала у меня такое отвращение, что я почти физически испытывала тошноту, но вокруг были мои старые друзья, коллеги. Они старались помочь мне. Как я могла напрямую сказать им, что больше не могу выполнять свою работу, тогда как они все еще занимались ею? Я повсюду чувствовала “грязь”. Я была нечиста сама, потому что, с одной стороны, продолжала работать, а с другой – каким-то образом не могла быть откровенной и честной по отношению к своим друзьям».

Стефания Падилья-Калтенборн, американка, мать двоих детей и моя старинная приятельница, до недавнего времени жила на Каймановых островах, но уехав оттуда, довольно быстро осознала, сколько, оказывается, накопилось в ее душе непроявленного любопытства и невысказанной искренности: «Когда живешь там, возникает ощущение, что сталкиваешься с чем-то скрытым, с чем-то, что никогда не выходит на поверхность и чего я не хочу видеть. Я знала, ответы, если я захочу их услышать, будут касаться того, с чем я не смогла бы справиться. С людьми там нельзя разговаривать. Существует странная невидимая черта, которую нельзя пересекать. Это состояние ума. И такой образ мысли и жизни выбран самими людьми. Своего рода самоцензура».

Во время посещения Каймановых островов в 2009 году я был приглашен в дом к некогда высокопоставленному местному политику; мы сидели и спокойно беседовали, когда вошел коренастый темнокожий человек, явно коренной житель; было ему за сорок, на нем была синяя рубашка поло, шорты цвета хаки и солнцезащитные очки. Представился он почему-то Дьяволом. Я до сих пор не знаю его имени. Впрочем, мой здравомыслящий и имеющий хорошие связи хозяин поручился за него самым решительным образом. Загадочный незнакомец сказал, что всерьез занимается поддержанием правопорядка на международном уровне. Решив проверить, не врет ли он, я показал ему сохранившийся в моем мобильном телефоне недавно сделанный снимок Роберта Моргентау, прокурора округа Манхэттен. В тот момент ничего лучшего мне в голову не пришло, а Моргентау давно уже стал легендой среди людей знающих. Разумеется, проверка была не из сложных, и незнакомец прошел ее, не задумавшись ни на минуту.

Он сказал, что потратил годы на изучение некоторых мировых греховных дел, которые безнаказанно вершатся на Каймановых островах, и привел несколько примеров, о многих из которых я прежде не слышал. Один из рассказанных Дьяволом эпизодов касался Имада Мугния, который, как я позднее выяснил, был одним из основных деятелей организации «Хезболла» (убит в Сирии в 2008 году). Другой эпизод касался одной местной компании, замешанной в передаче ракетных технологий Ирану. Позднее я проверил информацию Дьявола в Управлении по контролю над иностранными активами США и выяснил, что расследование по делу этой компании все еще продолжалось. Затем Дьявол затронул тему некоторых операций, которые проводил на Каймановых островах международный торговец оружием Виктор Бут. В СМИ эти истории никогда не попадали. А еще он поведал о зарегистрированных на Каймановых островах хедж-фондах и инвестиционных фондах, обвинив эти финансовые институты в преступной деятельности. Правда, когда я начала задавать вопросы, он отказался вдаваться в подробности. Именно в тот момент он и предупредил меня, чтобы я «побеспокоился о своей безопасности».

Далее я услышал: «Если мы будем затрагивать такие темы, вы закончите как Салман Рушди. Такие вопросы не подлежат обсуждению. Я хочу сказать – это место порочное и испорченное». Он заявил, что слишком сильно заинтересовался «некоторыми камнями, которые обычно, и чаще всего умышленно, никто не переворачивает», и этот интерес сделал его врагом всех местных властных кругов. Вот почему он называет себя Дьяволом. Теперь к нему и относятся как к дьяволу.