Люди сороковых годов

В течение нескольких дней нам не удавалось выехать в части, которые вели отчаянно трудные бои. Корреспондентов центральных газет пока туда не пускали, и нам приходилось довольствоваться каплями информации, которые скудно отцеживали нам, руководствуясь строгими правилами военного времени, представители штаба фронта. Мы горевали, но не жаловались: обстановка была серьезна, и, просочись в печать малейшая деталь, по которой можно было догадаться о передвижениях быстро маневрировавших танковых частей, гитлеровская разведка немедленно ухватилась бы за нее.

По отдельным сообщениям мы догадывались, что предпринимаются какие-то чрезвычайные меры. Из Москвы в Касторное вдруг прибыл командующий бронетанковыми войсками Федоренко.[28] Связисты говорили, что то и дело в штаб звонят из Ставки; часто к телефону подходит сам Сталин.

Мы не могли претендовать на то, чтобы нас посвящали в военные тайны; единственно, к чему мы стремились, — было посещение сражающихся частей. К Катукову пока попасть было невозможно, но 2 июля нам с Фишманом удалось пробраться в танковую бригаду Аникушкина, о первых успехах которой упомянули в штабе еще 29 июня, информируя военных корреспондентов о ходе боев.

Степь, привольная орловская степь уходила далеко, к самому горизонту. Лишь кое-где возвышались холмы, поросшие дубравами. Но в этот чудесный тургеневский пейзаж война внесла свои поправки. Холм теперь не холм, а высота Н. Густая нива, изрытая воронками, теперь не нива, а передний край. Тихая серебряная река — не река, а водный рубеж. И самое небо, которым любовался Тургенев, теперь стало военным небом, и плохо тому, кто вовремя не заметит в нем длинный черный силуэт «мессершмитта». Вот и сейчас немного поодаль взлетели вверх фонтаны чернозема и послышалась дробь пулеметов.

Мы едем к танкистам, о которых сейчас говорит весь фронт. То, что они сделали, эти люди, не укладывается ни в какие законы тактики и стратегии. Гитлеровцы прорвали фронт на стыке с участком, который занимала эта бригада. Фланг у них оказался открытым, но танкисты не отошли. Маневрируя с большим искусством, действуя из засад, они, так же как это сделал в прошлом году Катуков под Орлом, сбили противника с толку, заставили его поверить, будто перед ним свежая танковая армия, и удержали рубеж.

Сейчас обстановка все еще напряженная. Свыше тысячи немецких солдат, располагающих мощной поддержкой артиллерии и танков, пытаются, как сообщили нам в штабе фронта, прорваться на правом фланге танкистов. Но те крепко стоят и, как говорится, зубами держатся за свой рубеж. Раскаты артиллерийской канонады все ближе. Изредка слышна даже трель крупнокалиберных пулеметов. Вот и командный пункт танкистов: невзрачная, полуразбитая хатенка, в углу на корточках, понурив голову, сидит старик, рядом с ним девочка. Кругом идет бой, куда их денешь? И танкисты оставили старика с девочкой при себе. Под яблоней — замаскированная походная кухня. Бойцы с гранатами у пояса несут в свои взводы ведра с жирным супом. К хатенке только что подкатил на танкетке лихой танкист, он приволок мотоцикл, отнятый у гитлеровца, который разматывал на ходу телефонный провод, и теперь, смеясь, докладывает: «Связь с фашистами установлена». Из вырытого во дворе блиндажа доносится властный голос: «Именем Родины, ни шагу назад! Сделайте все, что можете, и в десять раз больше того. Не отходить!» — это командует по телефону командир бригады полковник Аникушкин.

Нас встречает комиссар бригады — высокий человек с Золотой Звездой на груди, полковой комиссар Котцов. Он внешне спокоен. Но за этим спокойствием кроется большое напряжение. Чувствуется, что обстановка и на этом участке фронта весьма серьезная. И все же комиссар находит время, чтобы ввести корреспондентов в курс дела. Бригада отражает наступление гитлеровцев с 28 июня, начиная с рубежа город Тим — Бор — станция Студеная. В тот день 15-я стрелковая дивизия отступила под натиском превосходящих сил противника. Бригада получила приказ контратаковать. Завязались ожесточенные танковые бои в районе поселок Красный — деревня Зиброво. 29 июня сражались у села Кривцова Плота. Два дня обороняли станцию Студеная. Держались полукольцом, без соседей, с открытыми флангами. Вели уличные бои в Баранчике. Сейчас бригада держит оборону по высотам у реки Кшень. С флангами по-прежнему дело обстоит неважно: слева — пусто; только за рекой окапывается стрелковый полк, фронт которого растянут на целые десять километров; справа воюет мотострелковый батальон одной из бригад Катукова…

— Катукова? — я чуть не подпрыгнул: значит, наши друзья здесь, рядом, и скоро мы с ними встретимся!