Людовик XI. Ремесло короля

Поэтому злосчастная попытка колонизации продлилась недолго. Уже в декабре 1482 года беглецам, поселившимся в землях Максимилиана и депортированным во французские города, разрешили вернуться. Многим из них вернули имущество. На Рождество, под звон всех городских колоколов, монахи из Сен-Вааста возвратились в свое аббатство, изгнав оттуда чужаков. Несколько юристов и купцов снова поселились в своем городе, которому вернули прежнее название. После смерти короля Людовика Карл VIII тотчас отпустил на все четыре стороны переселенцев, силой привезенных в Аррас, позволив им вернуться на родину или уехать в другие места, куда пожелают, «дабы жены и дети их могли лучше жить и снискать себе все насущное».

Эта жестокая, гнусная война короля Людовика XI была во всем противоположна войнам «феодальных» времен, отличаясь от них и платной службой, и более четкой организацией воинов под одной властью, и большей численностью войск, и использованием пушек, но главное (хотя об этом нечасто упоминают) — отношением к борьбе. Как не вспомнить, чтобы в полной мере оценить произошедшие изменения, о «Божьем мире» Средневековья, появившемся около тысячного года, по которому — именно во Франции — было запрещено нападать на слабых, женщин и детей, на крестьян, на их дома и урожай? Эти перемирия, строго соблюдавшиеся епископами и городскими главами, сурово каравшими вельмож, которые их нарушали, уже казались признаком другой эпохи, воспоминаниями об ином восприятии войны. В 1460—1480-е годы король-полководец намеренно намечал, во имя государственных интересов, в первые жертвы слабых, которых раньше оберегали. Епископы молчали, моралисты говорили об этом, только если принадлежали к противоположному лагерю. Верность государю и служба государству были важнее всего. Вплоть до того, чтобы одним махом стереть прошлое целого города, лишив его исконного названия и наделив другим, нелепым и полностью лишенным смысла, и в несколько дней изгнать из его стен почти всех жителей. А потом волюнтаристским решением устроить переселение семей, которым хотелось всего-навсего спокойно жить у себя дома, в родных стенах, рядом с родственниками и друзьями, и принудить их сосуществовать вдали от родных мест, в неведомом краю, с другими депортированными, которых они до того и знать не знали. В конечном счете такая политическая чистка завершилась жалким фиаско, и это говорит о том, что еще не все было тогда возможно.

Часть шестая. ЛЮДОВИК XI ПРЕД ЦЕРКОВЬЮ И БОГОМ 

Глава первая. ХРИСТИАННЕЙШИЙ КОРОЛЬ

Людовик XI, конечно, не заслужил такой же репутации благочестивого государя, поборника справедливости и заступника слабых и обездоленных, как Людовик Святой. Хотя он называл себя «христианнейшим королем» и неоднократно и громко требовал для себя этого титула на заседаниях Совета и в Риме через своих послов, это было чистой политикой. Он взывал к прошлому, говорил о Хлодвиге и Карле Великом — покровителях Церкви и защитниках веры от еретиков и неверных. Напоминал, что все французские короли обладали божественным правом, никогда не избирались пэрами, а становились помазанниками от отца к сыну; говорил о их способности исцелять больных, о Святой Ампуле[13], о цветках лилии и королевской хоругви, ниспосланных с небес. Эти чудеса и Божий промысел неоднократно фигурировали во всякого рода сочинениях и на иллюстрациях к благочестивым книгам, а также в речах ученых богословов, решительных сторонников галликанской доктрины; они видели в них аргументы, чтобы противостоять папе и отстаивать свое право на некоторую независимость.

В одном часослове, написанном и разукрашенном в 1423 году — году рождения Людовика, — имелась прекрасная иллюстрация в лист на эту тему. На ней был изображен

Бог Отец, вручающий ангелу длинную ленту, вышитую лилиями. Ангел передает ее святому отшельнику, который на другой миниатюре подает ее святой Клотильде, а та отправляется в королевский дворец, чтобы подарить ее своему супругу Хлодвигу, собирающемуся идти войной на алеманнов.

Состоявшие на жалованье у королей историки широко использовали подобные сюжеты, подчеркивая величие и исключительность королевского достоинства. В трактате «О правах французской короны», написанном всего за несколько месяцев до восшествия на престол Людовика XI в 1460 году, — безымянном и расширенном переводе «Oratio historialis» («Исторической речи») Робера Блонделя (1449) — прямо говорилось, что щит с цветками лилии, хоругвь и Святая Ампула были присланы Хлодвигу Богом.