Людовик XIII

Мать Конде герцогиня де Гиз тщетно пыталась вызвать в столице беспорядки. Вместо этого десятитысячная толпа разгромила особняк Кончини в предместье Сен-Жермен, убив двух сторожей. Леонора выехала оттуда незадолго до вторжения, а ее муж был в Кане, в Нормандии иначе бы им несдобровать. От дома не оставили камня на камне; всё, что в нем находилось — картины, статуи, гобелены, мебель, одежда, — было разбито вдребезги или порвано в клочья. Портреты супругов Кончини и Марии Медичи выбросили в окно, только на портрет молодого короля рука не поднялась. Королева-мать возместила Кончини ущерб и сделала его герцогом и пэром. Это возмутило Людовика: «Когда я издаю распоряжения на 30 франков, мне говорят, что казна пуста, однако для маршала д’Анкра нашли 450 тысяч ливров!» Но Кончини и этого было мало — он метил в коннетабли, и Мария была готова исполнить его желание.

Ришельё же был назначен чрезвычайным послом в Испанию. Эту должность ему выхлопотал Барбен, а предложил Кончини от имени королевы. Другой бы обрадовался, но епископу Люсонскому не хотелось уезжать из Парижа. К счастью для него, обнаружилось, что канцлер дю Вэр поддерживал тайные связи с мятежниками. Его арестовали и заменили Манго; таким образом, освободился пост государственного секретаря по иностранным делам.

В октябре 1616 года Людовик захворал: его мучили боли в животе, сопровождавшиеся поносом, била лихорадка, после приступов которой он лежал бледный, печальный, совершенно обессилевший. В конце месяца наступил кризис: мальчик хрипел и задыхался. Ему хотели дать лекарство, но его челюсти, сведенные спазмом, невозможно было разжать (слуга, попытавшийся это сделать, чуть не лишился пальца); наконец их раздвинули ложкой и влили микстуру. Он потерял сознание. Встревоженная королева сидела у его постели; думали, что он уже не жилец. Созванные на консилиум доктора спорили, что было причиной болезни короля — апоплексический удар или дурные испарения из кишечника. Но кризис миновал, Людовик пошел на поправку и около 10 ноября уже смог встать с постели. Через день, проходя утром по Большой галерее Лувра в сопровождении горстки офицеров охраны, он остановился у окна взглянуть на реку. В это время вошел Кончини, за которым следовала свита из ста человек, и остановился у другого окна. Разумеется, он знал, что король здесь, но даже не приветствовал его, продолжая принимать почести и отдавать приказания. Оскорбленный до глубины души Людовик покинул залу.

В начале 1617 года скончалась десятилетняя дочь «маршалов» Мария Кончини, которую отец собирался выдать замуж за какого-нибудь знатного вельможу. Леонора увидела в этом знак: лучше не зарываться и, забрав всё нажитое добро (их состояние на тот момент оценивалось в восемь миллионов ливров), уехать в Италию. Муж не соглашался — он всё еще считал себя неприкосновенным.

Мятежные принцы, остававшиеся на свободе, вновь начали собирать войска. Мария Медичи в очередной раз в присутствии Люиня, Барбена и Манго заговорила с сыном о передаче власти. Теперь уже все выучили свои роли назубок: Люинь умолял королеву отказаться от этих планов ради блага государства и безопасности короля; королева похвалила Люиня за преданность королю и сказала, что охотно поддержит сына, если тот захочет его отблагодарить. И тот и другая, превосходные актеры, привыкли выступать и на политической, и на театральной сцене.

Придворными развлечениями, которые нравились буквально всем, были балеты (в те времена так называли спектакли, сочетавшие декламацию стихов с музыкой, танцами и спецэффектами). Людовик с головой уходил в их постановку, занимаясь изготовлением декораций, костюмов, сценических машин, руководя репетициями танцоров и музыкантов. Сюжеты он черпал и в античной мифологии, и в отечественной истории, а также в произведениях Лудовико Ариосто, Торквато Тассо или Мигеля Сервантеса. Впрочем, Людовик не особенно разбирался в поэзии и литературе, а потому среди авторов либретто встречались как талантливые поэты (Малерб, Теофиль де Вио, Буаробер, Шарль Сорель), так и поденщики типа Бордье или Этьена Дюрана (впрочем, последний плохо кончил — был казнен на Гревской площади за сочинение памфлета против Люиня).