Лобановский

Горбик, занимавшийся боксом в Краснодаре, откуда его пригласили в киевские «Трудовые резервы», в новейшие времена начал заниматься коммерцией. Организовал фирму, которая поставляла мебель и видео- и аудиоаппаратуру для киевских гостиниц «Москва» и «Крещатик». Валерий Васильевич при знакомстве намекнул ему, чтобы в делах своих коммерческих он был безупречен с точки зрения законности. Для Лобановского честь всегда была превыше всего.

Активно занимаясь спортом, Валерий Горбик времени зря не терял. Окончил Институт физкультуры в Краснодаре, курсы лечебного, гигиенического и спортивного массажа, получил красный диплом физиотерапевта. Лобановский спустя некоторое время предложил ему поехать в Кувейт и поработать там вместе по контракту. На кувейтцев, надо сказать, диплом Горбика не произвёл никакого впечатления. Нужно было пройти тестирование непосредственно у них, что благополучно и было сделано.

Лобановский на дух не переносил людей, которые много болтают, но ничего не делают. Говорил: «Когда человек работает, то чем бы он ни занимался, это не может быть непрестижным. Непрестижно, когда человек не хочет работать».

Конечно, прежде чем принять какие-то важные решения в своей жизни, Света всегда пыталась переговорить с отцом, выслушать его мнение. Но он никогда не говорил ни да, ни нет. «Ты должна решить сама» — таков был итог всех бесед отца с дочерью. После того как она познакомила с родителями Валерия Горбика, она спросила отца: «Ну как?» Ей очень не хотелось повторять прежних ошибок в личной жизни. «Света, — ответил папа, — не нам с ним жить. Решай сама».

«Сухарь», «застёгнутый на все пуговицы», «человек без эмоций»?.. У каждого из тех, кто его знал, свой Лобановский.

...Динамовцы прилетели в Москву в воскресенье, 26 октября 1980 года. Разместились, как обычно, в примыкавшей к ресторану «Пекин» гостинице. Отдельный неприметный вход в отель находился на 2-й Брестской улице. Вывески никакой не было. Сразу за входной дверью — небольшой холл, стойка, за которой происходило оформление гостей. На стене телефон внутренней связи. Лифт. Эта часть «Пекина» принадлежала КГБ. Работники этой организации, приезжавшие из союзных республик в командировку, смотрели на футболистов киевского «Динамо» и тренеров как на инопланетян, разве что пальцем не показывали.

Вечер мы с Лобановским провели в его номере, в компании с помощниками тренера Михаилом Михайловичем Команом, Толей Пузачем и администратором Григорием Спектором. Мы ужинали, слегка выпивали, разговаривали о всякой всячине, обсуждали игру завтрашнего соперника «Динамо» — «Локомотива». Коман и Пузач время от времени выходили — вместе или порознь — проверить, всё ли в порядке у футболистов.

— Вы когда и как уезжаете? — спросил у меня Лобановский, знавший о моём с женой предстоявшем отъезде на работу в отделение ТАСС в Финляндии.

— Вечером 31-го, поезд Москва — Хельсинки, билеты в кармане, вагон, кажется, седьмой, документы в порядке.

— В Ленинграде поезд останавливается? — Вопрос, признаться, меня несколько удивил: какая разница, останавливается или нет.

— Раньше заезжал в Ленинград с приличной по времени стоянкой. Сейчас город обходит стороной. Около трёх ночи притормаживает минуты на две-три в Ручьях, станция есть такая.

(Поезд Москва — Хельсинки до открытия Ладожского вокзала совершал короткую стоянку в Ручьях).

— Мы, — сказал Лобановский, — 31-го играем дома со «Спартаком». Если выиграем, приедем с Адой вас проводить. В Ручьи. К седьмому вагону.

— Как это возможно?! — Изумлению моему не было предела.

— Это уже наша забота. Будем думать.

На следующий день холодным московским вечером (температура ноль градусов, а то и ниже) динамовцы сыграли вничью с «Локомотивом». В автобусе, в котором я отправился во Внуково провожать команду, Лобановский сказал: «Вот посмотришь, обязательно в прессе будут намекать на слишком миролюбивый характер матча. Не понимают люди: ничья в сложившейся турнирной ситуации нас полностью устраивает. Да, вели в счёте, да, не удержали победу, пропустив ответный мяч с пенальти. Но пенальти нам били минут за десять до конца игры. И что же, лезть потом напролом, попытаться забить, но, не забив, пропустить? Мы ведь чемпионат начинали для того, чтобы его выиграть, а не на выезде у “Локомотива”, причём в матче, результат которого нас полностью устроил. В следующей игре, со “Спартаком” в Киеве, многое решится».

Когда расставались во Внукове, Лобановский сказал: «До встречи в Ручьях». И добавил, улыбнувшись: «Если выиграем у “Спартака”».

31-го, заранее собравшись в дорогу, я в семь вечера присел у телевизора. Рюмку-другую «за отъезд» позволил себе только в перерыве матча. Республиканский стадион был заполнен — 100 тысяч зрителей. Непогода, дождь, временами снег, сильный ветер, холод публику не остановили: самая, пожалуй, громкая футбольная афиша 80-х. Киевское «Динамо» против московского «Спартака». Лобановский против Бескова. Одно футбольное направление (или стиль, если угодно) против другого. Одна большая группа игроков сборной СССР против другой.