ЛоГГ. Том 2. Амбиции

Давным-давно на Земле существовали люди, которых называли крестоносцами. Они заявляли, что стремятся вернуть Святую землю и использовали имя Господа, вторгаясь в другие страны — сжигая города, отбирая сокровища и убивая людей. Они не испытывали стыда за свои бесчеловечные действия, они по-настоящему гордились своими достижениями в преследовании неверующих.

Это было грязное пятно в истории человечества, вызванное невежеством, фанатизмом и нетерпимостью, и те события служили горьким доказательством того факта, что безоглядная, фанатичная вера в Бога и справедливость может сделать человека жестоким и безжалостным чудовищем. Неужели эти терраисты пытаются воссоздать в галактическом масштабе глупость более чем двухтысячелетней давности?

Есть пословица, говорящая: «Тот, кто творит добро, делает это в одиночку, а тот, кто творит глупость, всегда ищет товарищей». И горе тем, кто последует за такими людьми.

Но действительно ли это движение по возвращению Земли было не более чем глупостью, как казалось на первый взгляд?

За спиной крестоносцев стояли купцы из Венеции и Генуи, стремящиеся ослабить влияние мусульман и монополизировать торговлю между Востоком и Западом. Амбиции и холодный расчёт поддерживали этот фанатизм. И если предположить, что история повторяется…

Возможно ли, что третья сила, Феззан, стоит за всем этим?

Яна ошеломила эта внезапно вспыхнувшая в голове мысль. В тесном пространстве такси он так вздрогнул, что Юлиан спросил, что случилось. Дав ему неопределённый ответ, Ян снова погрузился в свои мысли.

С точки зрения Феззана было бы очень выгодно, если бы Империя и Союз вышли на новый уровень взаимной ненависти из-за спора о Земле. Но если оба противоборствующих государства понесут невосполнимые потери и рухнет вся система, разве Феззан, зависящий от торговли, не пострадает вместе с ними? Если бы деятельность не ограничивалась объёмом, которым могли управлять воля и расчёты Феззана, то разжигать подобное было бы бессмысленно. А энергия фанатизма рано или поздно обязательно вырвется из-под контроля и взорвётся. На Феззане не могли об этом не знать.

Ян не мог поверить, что они всерьёз стремятся вернуть Землю и восстановить её утраченное величие, но…

— Я просто не понимаю, — пробормотал он, непроизвольно скривившись. — О чём вообще думают эти феззанцы?

Потом он посмеялся над собой, подумав, что слишком разволновался, хотя вообще нельзя было доказать причастность Феззана к деятельности Церкви Земли.

Они наконец добрались до дома. Желая прийти в себя после истощающей церемонии, Ян попросил Юлиана:

— Можешь налить мне бренди?

— Ну, у нас есть овощной сок… — мальчик сделал многозначительную паузу.

— Послушай, ты правда считаешь, что овощной сок может воодушевить?

— Это зависит от вашего старания.

— Ух… Где это ты такое услышал?

— Все на Изерлоне — мои учителя.

Ян зарычал, вспомнив лица Кассельна и Шёнкопфа.

— Мне нужно было получше подумать об образовательной среде.

Юлиан улыбнулся и смилостивился, принеся бокал, но строго сказал, что больше пить нельзя.

V

Приём был неплох, по крайней мере, по сравнению с предшествующей церемонией.

Хотя лишённые чувства юмора, несколько бессвязные речи политиков, финансистов и высокопоставленных чиновников продолжались, истеричности в них на сей раз было меньше.

На Изерлоне тоже проводились праздничные вечеринки для улучшения взаимоотношений гражданских и военных, но, как человек, ответственный за крепость, Ян настоял, чтобы делать это в собственном стиле. Когда его просили произнести речь, он говорил: «Все, пожалуйста, наслаждайтесь праздником», и этим ограничивался. И среди военных, и среди гражданских было немало любителей произносить красочные речи, но если сам адмирал Ян говорит так кратко, чиновникам и офицерам оставалось лишь подражать ему.

«Двухсекундная речь в стиле адмирала Яна» стала отличительной чертой Изерлонских торжеств.

Молодой черноволосый адмирал, ставший живой легендой, даже на этом приёме стал объектом интереса дам из высшего света и был вынужден весь вечер использовать рот не только для еды и питья.

— Адмирал Ян, почему вы не надели свои медали?

— Ну, эти штуки такие тяжёлые, что когда я надеваю их, то при ходьбе меня клонит вперёд.

— Ах, подумать только!

— Мой воспитанник говорит, что при этом я выгляжу как старик, ковыляющий согнувшись, так что…

Дамы приятно смеялись, но вот тому, кто их развлекал, было не слишком весело. Он просто пошёл на компромисс, так как посчитал это частью своих обязанностей.

В углу огромного танцевального зала Юлиан нашёл себе место, чтобы присесть, и, раз делать ему больше было нечего, стал разглядывать снующих туда-сюда людей. Все десять тысяч присутствующих были известными людьми, так что зрелище было впечатляющим.

Глава государства, председатель Верховного совета Иов Трунихт тоже был здесь. Ян ненавидел этого известного мастера риторики так глубоко, что отключал визор всякий раз, когда тот появлялся на экране. Трунихт, похоже, мудро старался избегать знаменитого адмирала.

В конце концов, Ян выскользнул из кольца дам и быстро подошёл к Юлиану.