Логово бессмертных

Она настолько вошла в роль, что начала фальшивить и сама не заметила, как несколько раз оговорилась и выдала свой главный секрет. Не существовало никакого «главного», к которому ее вызывали и предлагали поучаствовать в решении моей судьбы. Она сама была этим «главным», принимающим решения. Никто в здравом уме не решился бы на затратное шоу с фальшивыми квартирами, переодеваниями и погонями только лишь ради предложения работы потасканному и уставшему от жизни частному сыщику – за этим явственно маячила тень женщины, изводящей себя романтическими метаниями или что-то пытающейся доказать своего бывшему. Это о ней говорили в сочинской больнице, называя боссом и теперь-то уж точно отпала необходимость гадать о ее имени по первым трем услышанным буквам – ее точно звали Елена. Конечно, оставался призрачный шанс, что моя бывшая жена была не на вершине этой загадочной пирамиды, но даже мое подуставшее чутье намекало на обратное. А еще оно уже без намеков говорило, что надо выбираться из ловушки, в которую я сам же и приполз полуживой.

Она трещала без умолку, входя во вкус и не замечая перемен во мне. Внешне я все еще был расслаблен и чуть ли не с открытым ртом слушал ее болтовню, а мое тело уже готовилось к побегу из западни. Глаза шарили по комнате, изучали окно, оценивали крепость радиатора отопления и высоту шифоньера. Теперь я ждал момента, одного единственного шанса.

На расписывание невероятных перспектив, которые передо мной развернутся во всей красе в ближайшее время, у нее ушло не меньше четверти часа. К моему счастью, эти пятнадцать минут утомили не только меня, но и ее вымотали. Сказались и общая усталость, и бессонная ночь, и потрепанные нервы. К концу рассказа она заметно подустала и вернулась на кровать. Пересилив отвращение, я присел рядом, перед этим как бы невзначай задернув плотные шторы.

– Слушай, – я слегка оттянул мягкий ворот халата и обнажил идеальную шею и часть плеча, – помнится, у тебя здесь раньше шрам был. Таком милый шрамик.

– У женщин не бывает милых шрамиков, – сказала она, чуть ли не урча от удовольствия и поглаживая мою руку.

– Но все же! Сейчас его нет. Я почему спрашиваю? У тебя был один, а у меня-то их не счесть. Раньше гордился, да и барышни велись на подобное. А теперь брутальность не в чести.

– Ага, конечно, – уже с придыханием сказала она, прямо на глазах возбуждаясь. – Тебе бабы не дают именно из-за шрамов!

– Да я не про это. Шрам тебе, небось, в этом вашем КУБе свели?

– Ну да.

– А это больно?

– И чего вы, мужики, так боли боитесь? – она громко засмеялась, а потом, прильнув ко мне, перешла на шепот: – Боль укрепляет, боль закаляет. Не бойся. Никакой боли. Только наслаждение. Были бы деньги. Все остальное будет. Ты даже не представляешь, что можно заказать за очень большие деньги. Не представляешь…

Она с каким-то рыком застонала, будто исторгла из глубин что-то застоявшееся, прижалась и начала целовать меня, спускаясь все ниже и ниже. Самое страшное, что я вдруг почувствовал, что не могу сопротивляться. Не потому, что попал под чары и оказался во власти собственного вожделения, просто она реально оказалась сильнее меня. Возникло ощущение, что под фарфоровой кожей без единого изъяна скрывались железные мышцы. На меня навалилась не хрупкая женщина, а словно тяжеленный киборг в женском обличье. Я попытался отодвинуть ее, но она даже не заметила моего сопротивления и лишь усилила напор, утробно урча и диковато посмеиваясь. Уж не знаю, что она с собой сделала, но теперь в этом теле ничего не осталось от моей прежней жены. К прежней жене, если уж до конца быть честным, я тоже не питал теплых чувств, а уж к подменившему ее монстру и вовсе. Когда она дошла до живота, я со смесью брезгливости и наслаждения резко ударил ее открытыми ладонями по ушам. Неподготовленного человека это может даже убить, а подготовленного просто выводит из строя на какое-то время. Ленка плаксиво всхлипнула и вдруг обмякла, сразу став беспомощно грузной.

Я как мешок со строительным мусором свалил ее тело на пол, стянул с нее халат, а потом связал наволочками запястья и, для верности, в локтях. На секунду засомневавшись, я спеленал пододеяльником еще и ноги, а потом перевернул тело и за спиной привязал их к рукам. Получилась ласточка, из такого положения без посторонней помощи не выбраться даже самому сильному человеку.

Решая, что делать дальше, я огляделся. На окнах шторы – это очень хорошо, потому что дает фору в несколько минут. Но не исключалось, что за нами наблюдали не только через окно. Вряд ли Ленка позволила бы установить камеры, но пара микрофонов в квартире наверняка имелась, сводившие на нет любую фору. Так что, не дожидаясь гостей, надо было бежать. Однако побег изрядно осложнялся шестым этажом, абсолютно точно заблокированным подъездом и наверняка закрытым на замок чердаком.