Лохless. Повесть о настоящей жизни

– Успокойся, Влад. Нам надо тут еще потусоваться, типа разузнать – что и как? А ты так реально газуешь, что мне долго не продержаться.

Мы обходим здание вокруг в надежде обнаружить другую дверь, ОТКРЫТУЮ. Но вскоре оказываемся у той первой и единственной, в которую мы пару минут назад так бесперспективно ломились. От злости мы изо всех сил начинаем толкать дверь вдвоем, мешая друг другу.

Тут из арки появляется бабка, нагруженная сумками с капустой.

– Молодые люди, – обращается она к нам, – дверь открывается на себя.

Мы с Владом переглядываемся и дергаем за ручку. Дверь реально сразу же оголила пустое пространство за своей перманентной поверхностью. Не сговариваясь и сбивая друг друга с ног, мы втискиваем наши истомленные неизвестностью тела в помещение.

Мы поднимаемся из пыли, подобно колоссам, и отряхиваемся. По бильярдному бизнесу у меня вопросов больше не имеется. «Остается практиковаться в карманный», – с грустью думаю я, тупо закуривая.

В пустом помещении мрак и тишина. Весь антураж «будущей» бильярдной состоит из фанерных щитов. Да-да, реально! Все, виденное нами при первом же визите, – это фанерные щиты с грубо намалеванными декорациями. Все нарисовано! Леса с наполовину оштукатуренными стенами, новые диваны, упакованные в целлофан, горка неразобранных стульев в углу, затянутые в полиэтилен кресла – все оказалось перманентно бесперспективным фальшаком, словно это был очаг, нарисованный на холсте папы Карло, который реально никого не согревал.

Я на ватных ногах подхожу к единственному настоящему столу и натыкаюсь на остатки нашего прошлонедельного пиршества: пустые бутылки, печенья/пуговки и полупустую коробку конфет «Filth». Я тупо кладу в рот печенье, типа подсластить пилюлю, но даже конфеты оказываются поддельными. Реально, они сделаны из прессованного картона. Конфеты, тогда казавшиеся мне вкусными, вылеплены из обычного пластилина. Я выплевываю весь этот фальшак и тупо отплевываюсь. Как мы могли этого не заметить?! Остается только гадать о причинах нашей слепости и глухости.

– Серег, иди сюда, – убитым голосом Влад подзывает меня.

Я подхожу и смотрю на указанный другом угол. Кучка зловонного состава отчаянно смердит и переливается перманентными зелеными мухами. Рядом с этой бесперспективной массой незваным гостем примостился клочок туалетной бумаги, одним из своих краев заботливо прикрывая наложенную кучку. Влад трепетной рукой поднимает бумажку.

– Это же наша бумага… смотри, логотип нашей корпорации… – говорит он дрожащим голосом, – Трехслойная.

Он дико вращает глазами, растерянно вертит огрызок рулона в руках и вдруг начинает плакать. Слезы улитками ползут по его мужским багрово-зеленым щекам. Влад прижимает ко лбу найденную туалетную бумагу и плачет, как ребенок. Как взрослый тридцатитрехлетний ребенок. У меня самого наворачиваются слезы. Я четко понимаю, что нас тупо кинули. Реально. Такого потрясения я не испытывал с тех пор, как узнал, что Хрюша и Степашка – не настоящие звери, а куклы в умелых руках кукловода.

– Остынь, старичок. Не надо… – я стараюсь изо всех сил успокоить товарища по несчастью.

– Отстань! – Плечи Влада как-то по девичьи вздрагивают. – Насрали, суки! В самую душу насрали!

Я закуриваю. Сигарета успокаивает, если можно говорить о спокойствии в подобной ситуации. Влад тоже курит незажженную сигарету, периодически сбивая несуществующий пепел.

– Что же нам делать? – вопрошает он кучу так поразившего его дерьма. – Может, надо поискать их в городе? Выяснить, кто видел их в последний раз? Как-то разрулить ситуацию?

– Все! Старик, это конец! Никого мы не найдем! – пытаюсь я успокоить друга.

– То есть.

– Именно, Влад. Нас элементарно развели и КИНУЛИ, как последнюю привокзальную шлюху. Тут уже не фига искать!

– И что ты предлагаешь?

– Влад, надо смириться. Понять, что этих денег нет и не будет. Жизнь продолжается. Это надо проехать, забыть. Предлагаю для этого поехать и просто напиться. Снять девок. Заняться с ними всякими развратными излишествами.

– Чем-чем заняться? – с вызовом в окрепшем голосе спрашивает Влад. – Развратом? Да пошел ты!

– Ты чего?!

– А ничего! Твои дружки меня кинули, а ты мне тут колыбельные песни поешь! Меня поимели ТВОИ фуфловые дружки!

– Они не только мои. Ты же прекрасно знал Сашку и до меня. И бумаги ты подписывал в трезвом уме и здравой памяти, реально. Ты же САМ все рассматривал, в каждый угол заглядывал, а теперь с больной головы на здоровую валишь? Не тупи!

– Да, ходил. Каждый угол рассматривал. Я это делал с тобой. К сожалению, с тобой. Не появись ты с этим «охуитительным» предложением, все было бы клево! А теперь мы в говне. В полном говне! В этом вот говне. – Влад зло начал пинать кучу, да так что брызги отлетали на противоположную стену. – Вот в таком вот говне!